Эльба. Слезы. Русский борщ

Интриги союзников

17 марта 1945 года. Москва. ГРУ. Начальник Главного разведывательного управления Красной армии генерал-лейтенант И.И. Ильичёв адресует И.В. Сталину и В.М. Молотову докладную записку № 436145 сс.

"Докладываю:

Наш заслуживающий доверия источник сообщил содержание перехваченной американцами шифрованной телеграммы Риббентропа немецкому посланнику в Ирландии:

- Риббентроп предложил немецкому посланнику в Ирландии устно через посредников или иным путем довести до сведения английских и американских деятелей, что Германия защищает Европу от большевизма, и если англичане и американцы этого не поймут, то она вынуждена будет выбирать между миром с СССР и миром с Англией и США.

Разведотдел военного министерства США, комментируя это сообщение, отмечает, что оно является первым мирным предложением со стороны немцев"¹.

1 апреля 1945 года. Лондон. Премьер-министр Англии Уинстон Черчилль направляет президенту США Франклину Рузвельту личное и строго секретное послание:

"Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, будто они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу, и не может ли это привести их к такому умонастроению, которое вызовет серьезные и весьма значительные трудности в будущем? Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять. Это кажется разумным и с военной точки зрения"².

Однако президент Рузвельт, заинтересованный в грядущем участии Советского Союза в войне с Японией, отказывается поддержать это предложение и соблюдает соглашение, достигнутое в Ялте: честь взятия Берлина должна принадлежать Красной армии.

Военная разведка своевременно информирует Ставку о планах англо-американцев по оккупации Германии, о закулисных переговорах союзников, фактически направленных на пересмотр решений Ялтинской конференции, и о намерении англо-американцев заключить сепаратный мир с эмиссарами гитлеровской Германии. Информация ГРУ незамедлительно используется при планировании Берлинской стратегической наступательной операции.

Ответ Кремля

2 апреля 1945 года. 20.30-22.35. Москва, Кремль, кабинет Сталина.

На совещании у Верховного Главнокомандующего присутствуют командующие 1-м Беорусским и 1-м Украинским фронтами маршалы Советского Союза Г.К. Жуков и И.С. Конев, заместитель наркома обороны генерал армии Н.А. Булганин, начальник Генерального штаба Красной армии генерал армии А.И. Антонов и начальник Оперативного управления Генштаба генерал-полковник С.М. Штеменко. Обсуждается план Берлинской стратегической наступательной операции. Через час после начала совещания в кабинете появляется нарком иностранных дел Молотов и находится там с 21.35 до 22.10. Присутствие Молотова объяснимо.

"Штеменко прочел вслух телеграмму, существо которой вкратце сводилось к следующему: англо-американское командование готовит операцию по захвату Берлина, ставя задачу захватить его раньше Красной Армии. <...> Телеграмма заканчивалась тем, что, по всем данным, план взятия Берлина раньше Красной Армии рассматривается в штабе союзников как вполне реальный и подготовка к его выполнению идёт вовсю"³.

7 апреля 1945 года. Район Рейна. Штаб объединенных войск союзников. Главнокомандующий англо-американскими войсками на Западном фронте генерал армии Дуайт Эйзенхауэр информирует объединенный штаб союзников о своем нежелании сделать Берлин главным объектом наступления, потому что город в значительной степени потерял свое военное значение, но делает существенную оговорку:

"Я первый согласен с тем, что война ведется в интересах достижения политических целей, и если объединенный штаб решит, что усилия союзников по захвату Берлина перевешивают на этом театре чисто военные соображения, я с радостью исправлю свои планы и свое мышление так, чтобы осуществить такую операцию"⁴.

Командующий группой американских армий в Европе Омар Нельсон Брэдли, имевший прозвище "солдатский генерал", на вопрос Эйзенхауэра, какую цену союзникам придется заплатить за прорыв от Эльбы к Берлину, без обиняков заявляет, что оценивает вероятные потери в 100 тыс. человек и делает вывод: "Слишком дорогая цена за престиж..."⁵.

12 апреля 1945 года. Уорм-Спрингс, штат Джорджия, США. Смерть 32-го президента США Франклина Рузвельта. Новым президентом становится Гарри Трумэн - убежденный сторонник "спасения Европы от советской экспансии". Так в одночасье меняются обстоятельства времени и места.

16 апреля 1945 года. 5.00 по московскому времени (за два часа до рассвета). Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов начинают Берлинскую стратегическую наступательную операцию. Спустя четверо суток к ним присоединяются войска 2-го Белорусского фронта под командованием маршала Рокоссовского.

Вспоминает маршал Жуков:

"Конечно, было бы лучше подождать пять-шесть суток и начать Берлинскую операцию одновременно тремя фронтами, но..., учитывая сложившуюся военно-политическую обстановку, Ставка не могла откладывать операцию на более позднее время"⁶.

Встреча на Эльбе

25 апреля 1945 года. 12.00. Войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина. В мемуарах маршала Конева приведена выписка из донесения, которое командование фронтом послало в Ставку:

"25 апреля сего года в 13.30 в полосе 5-й гвардейской армии, в районе Стрела, на реке Эльба, части 58-й гвардейской дивизии встретились с разведгруппой 69-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса 1-й американской армии.

Того же числа в районе Торгау на реке Эльба головным батальоном 173-го гвардейского стрелкового полка той же 58-й гвардейской дивизии встретились с другой разведывательной группой 69-й пехотной дивизии 5-го американского корпуса 1-й американской армии"⁷.

В этом донесении не названо ни одной фамилии, но сделан акцент на том, что регулярные войска Красной армии встретились с разведгруппами американцев. Акцент не был случайным. Вскоре после окончания Второй мировой войны вышли в свет мемуары "солдатского генерала" Брэдли, откровенно поведавшие об опасениях американского командования накануне весьма вероятной встречи с войсками Красной армии.

"Почти две недели мы топтались на месте на Эльбе и Мульде, ожидая подхода русских. С каждым днем усиливалась нервозность наших командующих армиями. Они боялись столкновения с русскими...

Мы ожидали, что при встрече с русскими создастся довольно напряженная обстановка, и я не хотел рисковать столкновением, которое могло привести к войне"⁸.

Сходные чувства испытывало и командование Красной армии, резонно опасавшееся любых неконтролируемых эксцессов при встрече с союзниками. Именно поэтому в донесении, которое маршал Конев отправил в Ставку, говорится о важном историческом событии, но ни единого слова не сказано о его непосредственных участниках. Вряд ли это умолчание было случайным.

Восполним этот пробел донесения и расскажем о людях - "колесиках и винтиках" могучего государственного механизма, волею судеб вовлеченных в водоворот большой политической игры.

В штабе гвардейского корпуса

Двумя днями ранее, 23 апреля 1945 года, 34-й гвардейский стрелковый корпус, в состав которого входила 58-я гвардейская стрелковая дивизия, подошел к Эльбе и закрепился на ее восточном берегу. Корпус получил приказ командарма: Эльбу не форсировать, а вести активную разведку на ее западном берегу. Было известно, что американцы должны были остановиться на рубеже реки Мульде, что в 30- 40 км западнее Эльбы.

Корпусом командовал молодой 34-летний генерал - человек первого часа войны. Боевой путь генерал-майора Глеба Владимировича Бакланова к Эльбе лежал через Оршу, Смоленск, Москву, Сталинград, Курск, Кременчуг, Сандомирский плацдарм. Войну он начал капитаном - начальником штаба стрелкового полка, а закончил командиром 34-го гвардейского стрелкового корпуса. 25 апреля 1945 года части этого корпуса первыми встретились на Эльбе с американскими войсками, разрезав тем самым армию фашистской Германии пополам.

Накануне встречи на Эльбе Бакланов побеседовал с командиром 58-й гвардейской дивизии генерал-майором Русаковым.

"Владимир Васильевич, - посоветовал я, - хорошо бы подобрать самых опытных и грамотных разведчиков на тот берег. Может быть, есть знающие английский язык? Обязательно с ними пошлите. А вас, Иван Иванович, - обратился я к начальнику политотдела дивизии, - прошу разъяснить всем красноармейцам и офицерам значительность того исторического события, свидетелями, а может быть, и участниками которого мы скоро будем".

- Лишь бы именно на нас вышли союзники, - сказал Русаков. - В грязь лицом не ударим! Глядишь, и действительно в историю попадем!

- Смотрите, в другую "историю" не попадите, - предупредил я. - Максимум внимания во всем и ко всему"⁹.

Один из самых молодых генералов Красной армии на собственном опыте испытал, каково это - попасть в "историю" или под ее колесо. Он был внуком купца 1-й гильдии, сыном владельца Купавинской ткацкой фабрики и младшим братом актрисы МХТ Ольги Баклановой, которая во время гастролей осталась в США и вскоре стала американской актрисой. Всех этих порочащих фактов биографии оказалось более чем достаточно для того, чтобы в июле 1938 года уволить Глеба Бакланова, замечательного спортсмена и чемпиона Москвы по гимнастике, великолепного строевика и перспективного командира, из рядов Красной армии. Впрочем, менее чем через год его вновь призвали из запаса и вскоре отправили на "незнаменитую" войну с Финляндией, где он в первый раз был ранен и заслужил свой первый орден.

Дальнейшая карьера Бакланова шла по восходящей и не знала сбоев. Его грудь была украшена множеством боевых наград, среди которых и полководческий орден Кутузова 1-й степени. Первой степенью по статуту награждались лишь командующие фронтами и армиями и начальники их штабов. Командиры корпусов могли претендовать лишь на вторую степень этого ордена. Но заслуги комкора Бакланова во время боев на Сандомирском плацдарме были столь неоспоримы, что Ставка сочла возможным пренебречь орденским статутом. Однако один неверный шаг, сделанный генералом при несанкционированном вторжении в сферу большой политики, мог в одночасье перечеркнуть и сломать его блистательную карьеру. И сам комкор это отлично осознавал.

В мемуарах генерал поэтично описал эмоции, обуревавшие его накануне встречи с союзниками на Эльбе. "Наступил апрель сорок пятого. Последняя военная весна. Она была тревожной и радостной. Близился конец войны.

Проснулись и перемешались, запутались в сложный клубок острые, волнующие, горькие чувства: страстное желание дожить до победы, доставшейся, нет, еще достающейся такой дорогой ценой, добить врага, в смертельной агонии конвульсирующего в Берлине; тоска по любимым, семье, родному дому..."¹⁰

Но почему генерал испытывает "горькие чувства", вспоминая самое светлое событие в своей жизни? Конечно, нахлынули мысли о погибших однополчанах. Но не только. Мы еще вернемся к его словам...

Фуршет на берегу

25 апреля 1945 года. 11.30. Западный берег Эльбы. Деревушка Леквиц. Ровно за 30 минут до того, как войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов соединились западнее Берлина, патруль лейтенанта Альберта (Бака) Котцебу, двигавшийся на восток на пяти "джипах", во дворе одной из ферм обнаружил русского кавалериста, окруженного толпой так называемых перемещенных лиц - людей из разных стран Европы, угнанных на работу в Германию и работавших на ферме батраками. Это был рядовой 173-го гвардейского стрелкового полка Аткали Алибеков из Казахстана.

Вспоминает лейтенант Котцебу:

"Это была самая первая самая первая встреча между армиями США и Советского Союза.

Солдат вел себя спокойно и сдержанно, не выказывая особого энтузиазма. Когда я спросил о местонахождении его командования, он махнул рукой на восток и сказал, что его КП находится дальше, на юго-востоке. Русский солдат посоветовал нам взять в проводники бывшего при нем освобожденного польского военнопленного, так как тот смог бы довести нас быстрее, чем он сам. Поляк с радостью согласился"¹¹.

25 апреля 1945 года. 12.05. Западный берег Эльбы. Остатки понтонного моста через реку. Разглядывая в полевой бинокль восточный берег реки, Котцебу замечает группу людей в защитных гимнастерках. "Я решил, что это русские, потому что однажды слышал, что, идя в бой, они надевают награды, а у этих солдат на гимнастерках, отражая солнечный свет, поблескивали медали. Да, это были русские"¹².

25 апреля 1945 года. 12.30. Семь американцев во главе с Котцебу, интенсивно работая самодельными веслами и преодолевая быстрое течение, на лодке переправляются на восточный берег Эльбы. Привязывают лодку к понтону и по сохранившимся остаткам моста выдвигаются к берегу. "Кроме меня и рядового Раффа в группу вошли рядовой Джек Уилер, пулеметчик, рядовой Ларри Хамлин, врач Стив Ковальски (которого мы взяли с собой в качестве переводчика), рядовой Джо Половски и проводник-поляк"¹³.

На восточном берегу их встречают командир роты 175-го гвардейского стрелкового полка гвардии старший лейтенант Григорий Голобородько, связист сержант Александр Ольшанский и капитан Григорий Хомзор (Хомутов) - военный фотокорреспондент газеты "Красная Звезда" в войсках 1-го Украинского фронта. На их гимнастерках поблескивают ордена и медали. Все встречающие имеют боевые награды: Голобородько - ордена Красного Знамени и Отечественной войны 1-й степени, Ольшанский - орден Отечественной войны 2-й степени и медаль "За отвагу", Хомзор - орден Красной Звезды и медаль "За оборону Кавказа". Зрение не обмануло Котцебу.

"Первым к нам подошел сержант Ольшанский. Поначалу все было очень официально"¹⁴. Старший лейтенант Голобородько по рации информирует командира полка о встрече с американцами. Через некоторое время на место встречи прибывает командир 175-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковник Александр Гордеев, уже успевший доложить командиру 58-й гвардейской дивизии генералу Русакову и получивший указание встретить гостей.

5 апреля 1945 года. 13.30. Лейтенант Коцебу переправляется назад на западный берег, где им был оставлен "джип" с радиостанцией, и посылает командованию своего 273-го пехотного полка радиосообщение: "Задание выполнено. Договариваемся о встрече между командующими. Координаты 870170. Потерь нет"¹⁵. После чего возвращается на восточный берег и начинает праздновать встречу. Ситуация развивается по законам русского гостеприимства.

Из воспоминаний командира полка Гордеева:

"Тут же, на лужайке, были расстелены плащ-палатки, выставлены русская водка и нехитрая закуска. И наши, и американские солдаты провозглашали тосты за то, чтобы никогда не было войны, за дружбу, скрепленную кровью в борьбе с общим врагом за мир. ...На следующий день, 26 апреля, встречи продолжались. К нам в Крайниц снова переправились сержанты и сол- даты из состава патрулей лейтенанта Альберта Котцебу и майора Фреда Крейга. ...Их радушно встречали наши солдаты и офицеры"¹⁶.

25 апреля 1945 года. 15.15. В штабе 273-го полка американской армии с опозданием в 1 час 45 минут получают радиосообщение лейтенанта Котцебу. Были сильные помехи. Установить прямую связь с полком не удалось, поэтому Котцебу связался с тыловой частью, откуда сообщение передали по назначению. Спутав на карте Стрелу (Штрелу) с Гробой, лейтенант Котцебу передал в полк неправильные координаты. На поиски пропавшей разведгруппы в воздух поднимают два самолета ВВС США. Летчики не обнаружили разведгруппу в указанном Котцебу месте, но зафиксировали пустые "джипы" на западном берегу реки и были обстреляны зенитной батареей Красной армии.

Ситуация начинает накаляться.

Командир 69-й пехотной дивизии генерал- майор Эмиль Рейнхардт рвет и мечет. "Генерал разъярился, как бешеный бык..."¹⁷ На поиски разведгруппы лейтенанта Котцебу направляется разведгруппа майора Фреда Крейга. Майор находит лейтенанта и вместе со своими людьми незамедлительно присоединяется к празднующим встречу солдатам и офицерам. Полученное в штабе 69-й американской дивизии сообщение от майора Крейга было кратким: "Встретились с генералом и выпили за наши армии"¹⁸.

Из воспоминаний генерала Брэдли:

"Русская водка и бесконечные тосты за победу уже свалили с ног офицеров нескольких штабов. Этой участи не избежали и некоторые офицеры штаба 1-й армии"¹⁹.

Исторический снимок

25 апреля 1945 года. 15.30. Район города Торгау. Мост через Эльбу. Головной батальон 173-го гвардейского стрелкового полка той же 58-й гвардейской стрелковой дивизии встре- тился с разведгруппой 69-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса 1-й американской армии (командир разведгруппы - лейтенант Уильям Робертсон)²⁰. Именно эта встреча вошла в Историю.

Вспоминает гвардии лейтенант Александр Сильвашко, командир пулеметного взвода 173-го гвардейского стрелкового полка:

"День был особый и запомнился мне на всю жизнь. Цвела сирень, было тепло и солнечно. Утренний туман на Эльбе рассеялся, огонь с противоположного берега прекратился. Все мы чувствовали, что война кончается.

...Мы приближались друг к другу по мосту. Встретились посередине. Пожали друг другу руки. Языка никто не знал, но солдатская смекалка помогла разобраться.

Я увидел среди американцев офицера. Тот представился: "Уильям Робертсон". Я тоже представился: "Гвардии лейтенант Сильвашко". Я не знал английского, он не знал русского. Объяснялись жестами, но договорились, что идем докладывать командованию. Робертсон попросил проводить его к командиру нашего полка и нас, в свою очередь, пригласил в свою дивизию - подтвердить, что он действительно встретил русских...

Как только я доложил, что встретил американцев, в мой окоп примчались майор Ларионов, заместитель командира полка, капитан Неда, комбат и сержант Андреев. По приглашению Робертсона мы вчетвером отправились на его "джипе" в штаб американской дивизии, который находился километрах в сорока пяти. Дорога заняла около часа. ...Множество репортеров атаковало нас со всех сторон, и стоило немалых усилий, чтобы отделаться от них и наконец поужинать. Тот поздний ужин как-то незаметно перешел в ранний завтрак..."²¹

Именно тогда была сделана всемирно известная фотография, запечатлевшая обнимающих друг друга Александра Сильвашко и Уильяма Робертсона. Она стала символом исторической встречи на Эльбе. На плечах Сильвашко нет офицерских погон: их пришлось отдать американцам в качестве сувенира.

"Американцы оказались страстными любителями сувениров. Все наши солдаты и офицеры остались буквально без звездочек на пилотках и фуражках, без пуговиц, а некоторые и без погон. Особым вниманием пользовался орден Красной Звезды, и американцы попытались было получить его в качестве сувенира. Наши, не отдавая его, с трудом могли объяснить слово "орден". Сами американцы презентовали нашим все, что угодно, чуть ли не оружие"²².

"Не до ордена, была бы Родина..."

27 апреля 1945 года. 19.00. Москва.

По приказу Верховного Главнокомандующего в честь встречи на Эльбе был дан салют 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий²³. Это был салют "по первому разряду". Аналогичный салют давался после взятия Киева и Севастополя. Однако в приказе не были названы части, первыми встретившиеся с американцами, с персональным упоминанием их командиров, никому не была объявлена благодарность Верховного Главнокомандующего.

Отсутствовала в приказе и ставшая уже традиционной для документов подобного рода фраза о необходимости представить к награждению орденами всех отличившихся воинов 1-го Украинского фронта.

Зато настоящий дождь высоких наград излился на американцев. Генералы Брэдли и У. Ходжес, командующий 1-й американской армией, были удостоены очень высокого полководческого ордена Суворова 1-й степени. Начальник штаба 1-й армии генерал В. Кин и командир 69-й пехотной дивизии генерал Э.Д. Рейнхардт получили орден Суворова 2-й степени. Лейтенанту У. Робертсону вручили орден Александра Невского. На других американских солдат и офицеров засияли золотом и серебром ордена Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, Славы 3-й степени; медали "За отвагу" и "За боевые заслуги"²⁴.

Но не был награжден ни один из офицеров или солдат 58-й гвардейской дивизии, принявших участие во встрече на Эльбе!

Лишь после Великой Победы, 16 июня 1945 года, военного фотокора газеты "Красная Звезда" капитана Хомзора (Хомутова) по приказу маршала Конева наградили орденом Красного Знамени. Наградной лист гласил: "На реке Эльба сфотографировал историческую встречу войск 1-го Украинского фронта с американской армией"²⁵. Но это было единичное исключение, подтверждающее общее правило.

Почему это произошло?

Весьма вероятно, что командиров, офицеров, сержантов и солдат 173-го и 175-го гвардейских стрелковых полков 58-й гвардейской дивизии обошли заслуженными наградами вовсе не случайно. 25 апреля 1945 года, во время первых стихийных встреч с американцами, отсутствовали представители военной контрразведки "Смерш". А ведь они обязаны были присутствовать по долгу службы! В радостной суматохе незабываемого исторического дня никто оперативно не проинформировал особистов полков и дивизии о том, что произошло. Никто не пригласил их на первые импровизированные встречи под открытым небом. Не было представителя "Смерша" и среди офицеров 173-го полка, самовольно отправившихся в гости к американцам.

Несоблюдение непременного условия могло весьма дорого обойтись и самому комкору, и его подчиненным. Именно этим обстоятельством объясняются "горькие чувства", испытанные командиром 34-го гвардейского корпуса генералом Баклановым в апреле 1945-го. При том, что уже к концу дня 25 апреля 1945 года он твердо взял ситуацию под личный контроль, - проинформировал начальника отдела контрразведки "Смерш" корпуса подполковника Василия Германовича Вербу и любезно пригласил его на все официальные встречи с американцами в дивизии и корпусе. Все прошло как нельзя лучше: во время парадного обеда в штабе корпуса был подан наваристый украинский борщ, вызвавший восхищение американцев, и сибирские пельмени. Как доверительно сказал комкору повар Миша Ко- новалов, "все было в таком виде, что лучше и не бывает"²⁶.

Возможно, поэтому обошлось без оргвыводов. Вышестоящее командование ограничилось тем, что никто из непосредственных участников встречи на Эльбе не был представлен к награде. (Лишь заместитель командира полка майор Ларионов и комбат Неда за самовольный визит к американцам были сняты с должности и после окончания войны уволены из армии, причем майора Ларионова кроме того еще и исключили из партии.)

И лишь Герой Советского Союза и кавалер четырех полководческих орденов генерал Бакланов попал в Историю: 24 июня 1945 года во время Парада Победы он командовал сводным полком 1-го Украинского фронта.

• _{1. История отечественной во- енной разведки: документы и комментарии (1931–1962): военно-исторический труд / под общ. ред. И.О. Костюкова. М.: ГУ ГШ ВС РФ, 2023. С. 332.}
• _{2. Цит. по: Конев И.С. Записки командующего фронтом. 1943–1945. 4-е исправленное издание. М.: Наука, 1985. С. 370.}
• _{3. Там же. С. 369–370.}
• _{4. Погью Форрест С. Верховное командование / Сокр. пер. с англ. Предисл. канд. ист. наук В. Кулиша. М.: Воениз- дат, 1959. С. 458.}
• _{5. Брэдли О.Н. Записки солдата / Перевод с английского В.С. Столбова и Н.Н. Яковлева. М.: Издательство иностранной литературы, 1957. С. 575.}
• _{6. Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 2. М.: АПН, 1978. С. 284.}
• _{7. Конев И.С. Записки команду- ющего фронтом. С. 448.}
• _{8. Брэдли О.Н. Записки солдата. С. 583–584.}
• _{9. Бакланов Г.В. Ветер военных лет. М.: Воениздат, 1977. С. 246–247 (Военные мемуары).}
• _{10. Бакланов Г.В. Ветер военных лет. С. 227.}
• _{11. Встреча на Эльбе. Воспоми- нания советских и амери- канских ветеранов Второй мировой войны / Ред.-сост.: С. Красильщик (СССР), М. Скотт (США). М.: АПН, 1988. С. 114.}
• _{12. Встреча на Эльбе. С. 114.}
• _{13 Встреча на Эльбе. С. 115.}
• _{14. Там же.}
• _{15. Встреча на Эльбе. С. 116. 16 Встреча на Эльбе. С. 41, 42. 17 Встреча на Эльбе. С. 101.}
• _{18. Встреча на Эльбе. С. 108.}
• _{19. Брэдли О.Н. Записки солдата. С. 589.}
• _{20. Журнал боевых действий 5 гв. А No 4. Апрель 1945 года. // ЦАМО. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 246. Л. 70.}
• _{21. Встреча на Эльбе. С. 28, 29.}
• _{22. Бакланов Г.В. Ветер военных лет. С. 252.}
• _{23. Приказы Верховного Глав- нокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза: Сборник. М.: Воениздат, 1975. С. 473.}
• _{24. Встреча на Эльбе. С. 75. 25 ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686196. Д. 5549. Л. 21.}
• _{26. Бакланов Г.В. Ветер военных лет. С. 255.}