Отравили!

"А век тот был, когда венецианский яд,

Незримый, как чума, прокрадывался всюду,

В письмо, в причастие, ко братине и к блюду..." - писал поэт XIX века Аполлон Майков о веке XVI. Стихотворец оказался провидцем: научные исследования последних лет на примере семьи московского великого князя подтвердили: яды на Руси действительно были реальным и жестоким оружием в борьбе за власть. И судьба матери Ивана Грозного, великой княгини Елены Глинской - яркое тому подтверждение.

Изучение захоронения этой женщины, оставившей заметный след в русской истории, еще продолжается. Но уже через два-три года* останки отравленной Елены Васильевны будут возвращены в белокаменный саркофаг, чтобы навсегда обрести покой во вновь обустроенном в подземной палате некрополе русских великих княгинь и цариц из разрушенного Вознесенского собора Кремля...

Жертва большой политики Люди русского Средневековья редко становятся предметом специального и пристального внимания, особенно если речь идет о женщинах, даже из круга высшей знати. Долгие века женская судьба ограничивалась лишь семейным очагом, выходами в церковь и поездками на богомолье. И до сих пор мы до обидного мало знаем о представительницах правивших династий. Эта статья призвана "вывести в свет" одну их московских великих княгинь - Елену Васильевну, чей славный род князей Глинских происходил из Великого княжества Литовского. А сделать это непременно стоит: речь идет о молодой женщине, волею судеб оказавшейся на великокняжеском столе, - случай редчайший для русской истории до XVIII века.

Регентство Елены Глинской продолжалось недолго и завершилось подозрительно ранней и неожиданной смертью. О причинах ее ухода из жизни историки спорят уже не одно столетие. Казалось, найти ответ на эту загадку не удастся никогда...

Князья Глинские выделялись даже на фоне богатой событиями жизни московского правящего дома. Одна из родословных легенд повествует, что после гибели Мамая его сыновья бежали в ВКЛ, крестились там по православному обряду и получили в удел Глинск. Если доверять этой информации, то Иван Грозный становится потомком обоих главных героев Куликовской битвы - и Дмитрия Донского, и Мамая.

В Москве братья Глинские появились в 1508 году, когда после неудавшегося заговора против короля польского и великого князя литовского Сигизмунда I были вынуждены бежать. Среди трех братьев выделялся Михаил Львович, отличавшийся не только прекрасным образованием (у него был диплом врача), но и весьма авантюрным и неуемным характером. Получив от Василия III значительные пожалования, он мечтал о большем. И когда в 1514 году ему не достался отвоеванный московскими войсками Смоленск, Глинский попытался бежать в литовские пределы.

Затея сорвалась, и Михаила Львовича заключили в тюрьму. На свободу авантюрист вышел только в феврале 1527 года, после женитьбы великого московского князя Василия на его племяннице Елене. Когда же князь Михаил стал опекуном малолетнего Ивана - наследника престола, старая московская знать добилась нового заточения честолюбивого литвина в тюрьму, из которой он уже не вышел. Его похоронили у церкви Святого Никиты за Неглинной, "за Ямским двором, а после к Троице отвезен".

Но в 1520-е годы судьба еще благоволила Глинским, особенно после того, как Василий III приказал силой постричь в монахини свою первую жену Соломонию Сабурову. Главной причиной развода послужило отсутствие в долгом браке наследников: "Князь велики... постриже... Соломонию, по совету ея, тягости ради и болезни и бездетства; а жил с нею 20 лет, а детей не было". Это случилось в ноябре 1525 года. А спустя два месяца, 21 января 1526-го, он сочетался браком с юной княжной: "Василий Иванович женися второе, понял княжну Елену, княжь Васильеву дщерь Львовича Глинского; венчал их Даниил митрополит".

Противников этого союза в окружении великого князя было немало: новая великая княгиня и все ее родственники происходили из владений главного противника Москвы - великого князя литовского. В угоду молодой жене (ей было менее 20 лет) 47-летний Василий Иванович пошел на неслыханное нарушение московских традиций - сбрил бороду и "в одних усах ходил". Летописец утверждал, что великий князь "возлюбил" Елену "лепоты ради лица и благообразия возраста, наипаче же целомудрия ради". О теплых супружеских отношениях говорят и письма великого князя - в российских архивах сохранилось пять его посланий к жене.

В одном из них государь так обращается к княгине: "...да послал еси к тебе в сей грамоте запись свою руку: и ты бы ту запись прочла, да держала ее у себя".

В этом браке у Василия III родились два сына. Мальчика, появившегося на свет 25 августа 1530 года, назвали Иваном: "В лето 7038 августа 25 на память святых апостол Варфоломея и Тита, в 7 час нощи родися великому князю Василью сын от его великие княгини Елены... и наречен бысть Иван". На радостях счастливый отец "простил" находившихся в опале дворян и перевел бывшую жену Соломонию из далекого Каргополя в Покровский монастырь в Суздале. А братьям своим, дмитровскому князю Юрию и старицкому князю Андрею, дозволил жениться. Раньше Василий Иванович запрещал им иметь семью, опасаясь осложнения династической ситуации в стране.

Появление долгожданного наследника было отмечено сооружением в 1531 году обетного деревянного храма в центре Москвы, а на следующий год возведением каменной шатровой церкви в селе Коломенском.

30 октября 1532 года Елена Глинская родила второго сына Юрия:

"Месяца октября 30 в среду... в 7 час дни родися великому князю Василью Ивановичу сын от его великие княгини Елены Глинские и наречен бысть Георгий". До наших дней дошли свидетельства нежной заботы великого князя, только на шестом десятке лет узнавшего радость отцовства, о жене и маленьких детях. Особенно это проявлялось в отношении первенца и наследника Ивана. Когда у него образовался нарыв на шее, это стало темой для письма к жене: "Ты мне прежде об этом зачем не писала?

И ты б ко мне теперь отписала, как Ивана сына Бог милует, и что у него такое на шее явилось, и каким образом явилось, и бывает ли это у детей малых? Если бывает, то отчего бывает, с роду ли, или от иного чего? О всем бы об этом ты с боярынями поговорила и их выспросила, да ко мне отписала подлинно... обо всем отпиши". Василий III, находившийся в отъезде, интересовался питанием детей: "Да и о кушанье сына Ивана вперед ко мне отписывай, что Иван сын покушает, чтоб мне было ведомо".

К сожалению, Юрий Васильевич оказался умственно неполноценным.

Поздние летописцы были вынуждены отметить, что княжич Юрий "несмыслен и прост и на все доброе не строен", но его отцу не дано было узнать об этом.

В конце сентября 1533 года Василий III выехал на охоту "на Волок... И на Волоце начат изнемогати ногою, и проявися болячка на нозе той, и почат болезнь люта быти от болячкы тоа... на Москву привезоша его болна ноября 23 день". Подробное описание течения болезни (сильное нагноение, жар) и методов лечения привело современных врачей к выводу о том, что у Василия III было острое воспаление надкостницы, или периостит. Это и стало причиной смерти этого уже пожилого, по средневековым меркам, мужчины. Наследником престола был объявлен трехлетний Иван, а его опекунами - князья Дмитрий Бельский и Михаил Глинский. Но первого быстро оттеснили от трона, второй, организовав заговор против фаворита Елены (молодого Овчины-Телепнева из рода Оболенских), как нам уже известно, закончил свои дни в тюрьме.

Период регентства великой княгини Елены Васильевны был недолгим, но вместил в себя немало важных событий: денежную реформу 1535 года, в результате которой в стране ввели единую монетную систему, укрепление оборонительных сооружений Москвы, перемирие с ВКЛ, ограничение монастырского землевладения и многое другое. Но защищая интересы своего маленького сына Ивана, Елена была вынуждена принимать жесткие решения в отношении родных братьев умершего мужа, Юрия и Андрея - потенциальных претендентов на престол. Оба они погибли в тюрьме. В оппозиции молодой регентше оказались многие представители знати, попавшей в опалу в годы княжения Василия III.

Да и не в традициях средневековой Руси было женское правление государством, тем более представительницы "иноземного" рода.

Поэтому стоит ли удивляться неожиданно ранней смерти Елены Глинской в 1538 году. В письменных источниках нет никаких упоминаний о болезни великой княгини. Сообщение о ее кончине в летописях не отличается подробностями: "Апреля 3, в среду пятые недели поста, в 2 час дни, преставися благовернаго великого князя Василиа Ивановича... великаа княгини Елена, княже Васильева дщи Львовича Глинского: а положена бысть в церкви Възнесениа Господа нашего... возле великую княгиню Софию великого князя Ивана Васильевича". Более пространна запись в Львовской летописи, но и она не содержит даже намека на причины смерти молодой женщины. В ней лишь отмечено, что Елена "властодержавствовала государьством великыа Русиа четыре лета и четыре месяцы того ради, младу бо сущу великому князю Ивану... сыну еа, наставшу осмому лету от рождениа его".

Из летописей ясно, что уже на следующий день великая княгиня Елена была похоронена в Кремле, в усыпальнице Вознесенского собора, в женском родовом некрополе московской великокняжеской семьи. Ее могилу разместили в юго-западном углу храма, рядом с могилой Софьи Палеолог. Однако судьба оказалась безжалостной к ее праху - в 1929 году по решению Совнаркома Вознесенский монастырь был разобран в связи со строительством в Кремле военной школы ВЦИК. Сотрудникам Оружейной палаты удалось тогда спасти и переместить саркофаги с останками русских великих княгинь и цариц сначала в Архангельский собор, а затем в подземную палату рядом с ним.

Среди них и каменный гроб Елены Глинской, имеющий обычную для того времени форму с выступающими оголовьем и плечиками, внутренние контуры которого напоминают человеческую фигуру. Он вырублен из целого блока белого камня - известняка, добытого в подмосковных каменоломнях. Длина гроба 1,96 м при высоте 36 см (с крышкой - 49,5 см).

В его головной части устроено специальное возвышение - каменная подушка в 3 см высотой, а в торце со стороны ног - квадратное сквозное отверстие размером 4х4 см. Толстая крышка из отдельного блока белого камня украшена подробной эпитафией: "Лета 1538 месяца апрелия в 3 день в среду пятые недели поста в 2 час дни преставися великая княгиня Елена великого князя Василия Ивановича всея Русиа".

Средневековый обряд погребения первых лиц в государстве заметно отличался от привычного нам. Каменные гробы весом почти в тонну не носили в храм. Из дворца тело покойного отправлялось в обычном деревянном гробу. Крышку несли отдельно; предварительно тело облачали в платье и заворачивали в саван из итальянской шелковой ткани желтого цвета с синей каймой. Затем гроб ставили на сани (независимо от

времени года), и уже в них несли на руках к усыпальнице. Еще Владимир Мономах в своем "Поучении" использовал выражение "сидя на санях", что означало - на пути к смерти, к могиле. Языческий в своей основе обычай переноса тела усопшего в санях к месту погребения был отменен только при Петре I, а в некоторых удаленных от столиц уголках России он сохранялся вплоть до середины XIX века.

Итак, гроб с телом великой княгини на санях принесли к храму в сопровождении священнослужителей, родных умершей и придворной знати. Отпевание происходило в Вознесенском соборе, где уже была готова могила с установленным в ней белокаменным саркофагом. После панихиды тело покойной из деревянного гроба перемещали в каменный. Закрыв гроб каменной крышкой, над ним и могилой возвели надгробный памятник с памятной плитой. Так закончилась земная жизнь великой княгини Елены Глинской.

Формула убийства

Но судьба предоставила нам возможность вновь встретиться с этой женщиной. В 1999 году началось изучение саркофага Елены Глинской. Современный уровень науки позволяет многое узнать о человеке, жизнь которого протекала много столетий назад. Удалось узнать немало любопытного и об участи матери Ивана Грозного.

По вскрытии белокаменного гроба исследователям открылись останки великой княгини, несколько потревоженные во время их перемещения в 1929 году и реставрации саркофага в начале тридцатых. Кроме костей, были обнаружены фрагменты светской одежды и большое количество тлена, образовавшегося в процессе разложения органики (тела, текстиля). В захоронении Елены Глинской сохранились фрагменты ее савана из итальянской камки (шелк) и кружевного головного убора - волосника. Несмотря на нарушения анатомического порядка костей верхней части туловища и ног (особенно стоп), положение тела великой княгини хорошо фиксировалось. Оно было помещено на спине, ноги вытянуты, правая рука покоилась на тазе, а левая, согнутая под прямым углом, лежала на животе.

Следы предыдущих вторжений в саркофаг незначительны, что в соответствии с надписью на крышке гроба позволяет не сомневаться в подлинности и принадлежности этих останков Елене Глинской.

При вскрытии захоронения великой княгини выяснилось, что из всех отделов скелета только череп серьезно пострадал от влажности и солей, выделенных саркофагом. К счастью, лицевой отдел черепа и нижняя челюсть практически не пострадали, что давало реальную возможность узнать, как же выглядела женщина, ради которой Василий III, презрев устои, сбрил бороду.

Если бы исследования Вознесенского некрополя начались чуть позднее, мы уже никогда бы не узнали, как выглядела великая княгиня Елена Глинская. Точно так же разрушился и череп царя Федора Ивановича, изучавшийся известнейшим антропологом М. М. Герасимовым в 1964 году.

Тогда же выяснилось, что безжалостные соли навсегда лишили нас возможности увидеть облик убитого Грозным его сына Ивана Ивановича и выдающегося русского полководца князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского.

Для пластической реконструкции лица череп великой княгини Елены Глинской был передан одному из ведущих российских специалистов в этой области судебно-медицинскому эксперту Сергею Александровичу Никитину. Любая скульптурная реконструкция портрета средневекового человека - дело не только увлекательное, но и ответственное. Несмотря на то что методика восстановления облика по черепу, разработанная Герасимовым, отработана Никитиным уже не на одной сотне судебных экспертиз, а их достоверность подтверждена документально, каждая новая работа заставляет преодолевать неожиданные препятствия. В данном случае пришлось, закрепив лицевой отдел и нижнюю челюсть в определенной анатомической позиции, постепенно наращивать пластилиновый массив до полного объема черепа, создав форму свода, соответствующую пропорциям и пластике лица.

Теперь мы в состоянии описать лицо матери Ивана Грозного: оно высокое и среднеширокое, кажущееся узким. Скончавшаяся в 1945 году Маргарет Асквит, графиня Оксфордская, сказала как-то: "У меня нет лица - только два профиля, сложенные вместе". Что-то подобное можно было сказать и о лице великой княгини Елены, обладавшей узким, резко выступающим, прямым носом и высоким переносьем. Добавим к этой характеристике заметно выступающий, крупный, хорошо очерченный подбородок. Перед нами лицо красивой молодой женщины. Жаль только, что цвет ее глаз навсегда останется загадкой...

В тлене, который был изъят из гроба великой княгини Елены Васильевны, было обнаружено несколько ресниц и ногтей. Ресницы длинные и изогнутые, рыжевато-красного или "медного" цвета, что, вероятно, является результатом посмертных изменений. Один полностью сохранившийся ноготь преподносит нам исключительно редкую информацию.

Вопрос о том, как в средние века стригли ногти, может, и не самый важный, но крайне любопытный. Ноготь этой женщины острижен с двух сторон, на полукруг, с еле заметным заострением в центре!

Удалось установить и особенности телосложения Елены Васильевны. По данным продольных характеристик костей ног длина ее тела, рассчитанная по нескольким специальным формулам, составила 162,5 см. По традиционной схеме Р. Мартина средневековые женщины с таким ростом считались высокими, что для нас, переживающих эпоху акселерации, довольно непривычно.

Скелету Елены Глинской была присуща одна редкая аномалия. Как известно, человеческий позвоночник состоит из 7 шейных, 12 грудных и 5 поясничных позвонков. Крайне редко их количество варьируется, как и в нашем случае: Елена Глинская обладала дополнительным поясничным позвонком - их было шесть; это не могло не сказаться на длине корпуса и соответственно всего ее тела. Формулы для расчета роста человека по костям, конечно же, не учитывают таких аномалий. Это дает основание предположить, что рост покойной был больше и достигал примерно 165 см.

Великая княгиня была сложена очень гармонично: она обладала удлиненными относительно рук ногами (в основном за счет длинной голени) и имела сбалансированное соотношение сегментов рук. При достаточно высоком росте ей были присущи узкие плечи и таз, что придавало ее телосложению определенную астеничность. Этому не противоречит и довольно грацильное, тонкое строение костей конечностей.

Кроме дополнительного поясничного позвонка скелетная система Елены Глинской преподнесла еще несколько сюрпризов. Аномалию обнаружили и на ладьевидной кости стопы, когда ее бугор существует как самостоятельный анатомический элемент. Речь идет о довольно болезненных выростах у основания большого пальца ноги - нашим современницам они также доставляют огромные неудобства, даже после проведения операций по их удалению.

Поначалу предположили хирургическое вмешательство в кости стопы покойной. Вспомним, что ее дядя имел диплом врача и мог провести такую операцию с эстетическими целями - при крупных размерах этот бугор мог сильно выступать и стопа выглядела некрасиво. В поисках аналогий мы просмотрели большое количество костей стопы различных древних и современных популяций.

Точно такая же аномалия была выявлена, но только один раз... Обладатель ее жил в степях Предкавказья в III тысячелетии до нашей эры! Версию о вмешательстве хирурга пришлось отбросить.

Одним из важнейших был вопрос о возрасте великой княгини. Антропологи могут достаточно точно определять его по скелетным останкам. Если речь идет о детях или подростках - с точностью до 1-2 лет, для молодого возраста - до 5 лет, в зрелом возрасте точность определения снижается, достигая 10-15 лет. Кроме того, нужно обязательно помнить, что возраст, установленный по скелету, - это возраст биологический. Он может отличаться от календарного возраста на некоторое количество лет, что создает дополнительные трудности при переводе времени рождения в календарные даты - они обязательно будут до некоторой степени условны, особенно для зрелого и старческого возраста.

У Елены Глинской было выявлено очень хорошее состояние зубной и скелетной систем, что указывает на молодой возраст. "Скелетный" возраст княгини укладывается в промежуток 25-35 лет, но с учетом незавершенного процесса срастания I и II крестцовых позвонков необходимо выбрать начало этого промежутка.

Этому соответствует и состояние лобкового симфиза - 27-30 лет (по методике У. Тодда). "Зубной" возраст Елены Глинской, определяемый по степени стертости зубного ряда, также значительно меньше: не более 25 лет - по методике М. М. Герасимова или не более 20-22 лет - по методике О. Лавджоя. Скорость стирания зубов зависит от многих факторов и подвержена влиянию небиологических причин. Например, умеренность в еде, частые посты, мягкая пища могли приводить к снижению интенсивности стирания.

Скорость формирования скелетной системы - величина более независимая, поэтому ей стоит отдать предпочтение и определить возраст Елены Глинской именно в 25-27 лет. Теперь попытаемся соотнести этот возраст с календарными датами. Великая княгиня Елена умерла в начале апреля 1538 года, и, так как это начало года, в наших расчетах мы будет опираться на предыдущий год. Таким образом, в качестве наиболее вероятных дат рождения получим 1510-1512 годы. Замуж за великого князя Василия III она была отдана в январе 1526-го в возрасте 13-15 лет.

Пока у нас нет возможности проверить эту дату иными способами. Вспомним, однако, что отец Елены уже около 1488 года исполнял посольские обязанности при дворе великого князя литовского. Даже если ему было в ту пору 18 лет, Елену он родил в возрасте 40 лет, но, скорее всего, князь Василий Глинский был еще старше. Правда, при наличии еще пятерых детей, последовательность рождения которых неизвестна, этот возраст не приходит в противоречие с предлагаемой нами датой рождения великой княгини Елены Васильевны - около 1510 года.

Наряду со многими физическими характеристиками скелетная система позволяет изучать и состояние здоровья людей прошлых эпох. В данном случае мы имеем дело с организмом молодой и, скорее всего, достаточно здоровой женщины. Естественно, что болезни, не оставляющие следов на костях, в данном случае не учитываются. Единственное нарушение, зафиксированное нами, - остеоартрит коленных суставов в начальной стадии развития, вероятно не причинявший Елене Васильевне особых неудобств.

Упомянем и еще об одной детали. Как уже говорилось, зубы великой княгини отличались очень хорошим состоянием, на фоне чего крайне странной выглядит утрата вторых предкоренных зубов нижней челюсти с обеих сторон. От правого зуба сохранился небольшой фрагмент корня, левый зуб утрачен полностью.

Степень компенсаторных изменений в челюсти столь значительна (в частности, из-за этого появились промежутки между передними зубами), что время выпадения этих зубов должно быть определено в 5-7 лет до момента смерти. Что могло стать причиной почти одновременной и симметричной утраты зубов в возрасте около 20 лет при идеальном состоянии остальных? На наш взгляд, только механическое вмешательство, использование их в какой-то деятельности могло так разрушить зубы. Например, протягивание через них нити при шитье и вышивании. Этот вопрос еще требует специального исследования.

Если в XVI столетии существовала эстетика улыбки и красоте зубного ряда придавалось то же значение, что и сейчас, Елена Глинская могла испытывать некоторые психологические трудности. Дело в том, что передние зубы княгини, несмотря на прекрасное состояние, были довольно неровными. На верхней челюсти можно было наблюдать скученность резцов, находивших один на другой, а на нижней челюсти, наоборот, между передними зубами зияли заметные щербины, или диастемы, как их называют специалисты.

Изучая останки великой княгини, нельзя было не обратиться к вопросу о причине ее смерти. Трудно найти историческое сочинение, в котором бы с той или иной долей вероятности не писали бы об отравлении Елены Глинской. Между тем точных данных для такого утверждения не было ни в одном документе XVI века. Вряд ли нас устроят сведения посетившего Москву почти столетие спустя шведского дипломата и военного Петра Петрея, который сообщал о Елене Васильевне следующее: " ...по кончине великого князя, все ходила в распутный дом, очень уж много развратничала и блудила... так что ее открыто все ненавидели. Большие бояре не могли более терпеть и переносить это и отравили ее". Подобная информация вызывает невольную улыбку: слишком примитивно объяснял Петрей сложную ситуацию при московском дворе 1530-х годов. К тому же швед выявил полное незнание русских обычаев той эпохи - никаких "распутных домов" в тогдашней Москве не было и быть не могло.

Но яды на Руси водились, случаи отравления политических противников хорошо известны, и давние предположения историков имеют под собою основание. Это удалось подтвердить современными методами научного анализа. В обрывках волосника Елены Глинской сохранились и волосы - они были рыжего цвета. Некоторые исследователи считают, что цвет волос великой княгини Елены в захоронении мог со временем измениться. Но при изучении погребений великих княгинь и цариц фиксировались и темно-русые (у Анастасии, первой жены Ивана Грозного), и черные - у его второй жены Марии Темрюковны. Да и по воспоминаниям современников у царя Ивана Грозного волосы также были рыжеватыми!

Для нас важно другое - именно сохранность волос позволила получить очень интересную информацию. Спектральный анализ кусочков ткани головного убора и волос показал, что великая княгиня Елена была отравлена солями ртути. Содержание этого одного из самых "популярных" в средневековой Европе ядов составило 55 мкг/г в ткани шапочки с остатками волос, 3 мкг/г в ткани савана и 0, 36 мкг/г в костной ткани (в ребре). По данным различных исследований, обычно количество ртути в сырых органах и тканях человека не превышает в среднем 0,05 мкг/г (в печени фоновое содержание ртути не превышает 0, 02 мкг/г). Как известно, волосы также накапливают и сохраняют на долгое время различные вредные вещества. Независимо от пути попадания в организм ртуть (кроме волос) "оседает" преимущественно в почках, печени и селезенке.

Анализы показали значительное накопление в костных останках (а также в мозге, частицы которого сохранились!) вредных веществ. Фоновый уровень был превышен по многим элементам: по меди (в 2 раза), цинку (в 3 раза), свинцу (в 28 раз!), мышьяку (в 8 раз) и селену (в 9 раз). Стоит учесть, что в Средневековье лекарства и косметика делались с использованием многих вредных минералов, в том числе свинца, ртути и мышьяка. Но для накопления таких концентраций этих веществ матери Грозного следовало пользоваться такими снадобьями и косметическими средствами не одно десятилетие. Даже видавших виды криминалистов поразил результат спектрального анализа волос, и они провели повторные исследования, дабы исключить ошибку в своем заключении. Результаты подтвердились, и через четыре с лишним столетия удалось узнать истинную причину смерти великой княгини, сумевшей удержаться на троне около пяти лет.

* Статья впервые опубликована в журнале "Родина" №12 2004 год. На сайте публикуется впервые