Стрельцы и сторожа

Киевская летопись XII века и в особенности Галицко-Волынская ХIII столетия изобилуют сведениями на этот счет. Как отметил академик А. С. Орлов, "в галицком повествовании постоянно чувствуется образованный литератор, дипломат и воинственный дружинник, любящий звон и бряцание оружия, придворный и своего рода рыцарь, который понимал историю как цепь войн и мятежей: "Начнем же сказати бещисленыя рати..."

С конца XIX века cреди историков распространилось суждение, будто бы в древнерусской тактике был принят особый боевой порядок, называемый "пяток". В его основе будто было размещение воинских отрядов в форме римской цифры V, устьем направленной в сторону противника. В узкой части "пятка" стояла пехота, крылья образовывала конница, а впереди построения находились лучники. Сторонники этой гипотезы полагают, что впервые "пяток" отмечен в "Слове о полку Игореве", в возвышенно-поэтическом описании похода его героев на половцев.

Между тем "пяток" явно относится к числу историографических мифов. Ведь в авторитетных исторических источниках (в нашем случае - Ипатьевском и Лаврентьевском сводах) отсутствуют упоминания о подобной расстановке войск. В "Слове о полку Игореве" действительно сказано: "Съ зарания въ пятокъ потопташа поганыя плъкы половецкыя..."² Однако, как заметил академик Б. А. Рыбаков, в этом предложении слово "пяток" не имеет отношения ни к римским цифрам, ни к боевым порядкам. Это - пятый день недели, пятница 3 мая 1185 года. Расположение русских войск было в этот день вовсе не таким, каким оно рисуется некоторыми историками. Кстати, как резонно отметил Рыбаков, в русской системе цифр пять всегда обозначалось буквой Е, римские же цифры на Руси не употреблялись.

Уже сами термины, при помощи которых определялось построение русского войска перед боем или во время него, свидетельствуют о существовании у них особых боевых порядков. Обычно использовался термин "изпълчити" (испълчити, исполчити), главное значение которого в авторитетных словарях древнерусского языка определяется как: "снарядить, подготовить для боя". Трудно сомневаться, что в основе этого термина лежало понятие "полк", означавшее как войско и его часть, так и поход, и сражение.

Слово "исполчити" появляется в летописи очень рано, по меньшей мере в описании войны Святослава с греками 971 года: "И исполчишася русь, и бысть сѣча велика. И одолѣ Святославъ, и бѣжаша грьци" (Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку). Перед решающим сражением с печенегами в 1036 году Ярослав Мудрый "исполчи дружину". Из продолжения летописного рассказа узнаем, что князь выстроил свое войско в определенном боевом порядке.

Источники знают и иной, более нейтральный семантически, термин, которым также обозначали построение войск в боевом порядке: "изрядити". Он известен летописям тоже с древних времен. Уже в рассказе составителя Повести временных лет Нестора под 988 годом о походе Владимира Святославича на греческий город Корсунь в Крыму читаем: "Володимеръ же изряди воа своа, и повелѣ приспу (насыпь. - Н. К.) сыпати къ граду". Словосочетание "изрядить полкы" прочно закрепилось в Галицко-Волынской летописи вплоть до последней четверти ХIII века.

Русские летописцы при описании многих сражений точно называют расположение отдельных частей войска ("полков") на местности и в отношении друг друга. "Основным видом распределения полков, - писал Рыбаков, - было деление всех сил на три части: головной полк - "чело" и два боковых - "крылья". Следует принять это мнение ученого, согласно которому троичное размещение полков впервые описано летописью в 1024 году. Тогда княживший в Киеве Ярослав Мудрый встретился в битве в Черниговской земле (у Листвена) со своим братом Мстиславом, оспаривавшим у него первенство на Руси. "Мьстиславъ же с вечера исполчивъ дружину, и постави сѣверъ³ в чело противу варягомъ⁴, а сам ста с дружиною своею по крилома". Стоявшие на крыльях полки образовала приведенная Мстиславом из Тмутаракани дружина, состоявшая из уроженцев Северного Кавказа. Из дальнейшего рассказа Повести временных лет известно, что и Ярослав разделил свое войско на три части. "Чело" войска Мстислава сражалось с "челом" войска Ярослава: "И сступися чело сѣверъ съ варягы, и трудишася варязи, секуще сѣверъ, и посемъ наступи Мстиславъ со дружиною своею и нача сѣчи варяги".

Как заметил много лет назад Рыбаков, "точно неизвестен характер фронта и взаимное положение чела и крыльев. Судя по тому, что "лобовые" полки первыми соприкасались с врагом, можно думать, что чело выдавалось вперед. Потери были наибольшими именно в этом передовом полку"⁵. Он состоял, как правило, из тяжеловооруженной рыцарской конницы и наносил наибольший урон противнику.

Наиболее отчетливо достоинства и недостатки трехчленного деления русского войска обнаружились во время одной из крупных битв с половцами, особенно досаждавшими Руси в 1090-х годах. Тогда Святополк киевский, Владимир Мономах, в ту пору черниговский князь, и его младший брат Ростислав, сидевший в Переяславле Южном, "исполчивше дружину, поидоша" против кочевников. "И идяше на деснѣй сторонѣ Святополкъ, на шюей Володимеръ, посредѣ же бѣ Ростиславъ".

Вероятно, исходя из того, что средний, по-видимому слабейший, полк возглавлял младший из князей Ростислав, половцы опасались атаковать его, боясь охвата с флангов более сильными полками Святополка и Владимира. Поэтому кочевники ударили по правому флангу русского войска и расстроили его боевой порядок. "Потом наступиша на Володимера, и бысть брань люта; побѣже и Володимеръ с Ростиславомъ и вои его".

Из приведенного рассказа можно сделать вывод, что русские дружины двигались тремя колоннами, но к моменту сшибки с половцами не успели встать в боевом порядке: как отмечает летописец, они лишь только успели остановиться и выставить сторожевое охранение из стрелков-лучников, когда на них налетела стремительная конница врага.

Трехчленное деление сил оказалось очень устойчивым и применялось в русском, в частности галицком и волынском, войске в течение ХII и первой половины ХIII века. Во время продолжавшейся несколько лет войны за Киев между Юрием Долгоруким и его племянником Изяславом Мстиславичем соперники в 1149 году сошлись в битве возле Переяславля Южного. Киевский летописец свидетельствует: "И постави Гюрги сыны своа поправу, а Святослава Олговича (своего союзника. - Н. К.) полѣву, и сыновца его Всеволодича Святослава, и поидоша полци к собѣ". Отсюда следует, что сам Юрий со своим полком встал в "чело" боевого порядка. Изяслав "полкомъ своимъ съѣхася съ Святославомъ Олговичемъ и с половиною полка Гюргева, и тако проѣха сквозѣ нѣ", однако не смог развить успех, поскольку основная масса его войска смешалась и бежала с поля боя.

Из подробного рассказа летописей о Липицкой битве 1216 года между русскими князьями следует, что в ходе сражения полки той и другой стороны предпочитали держаться группами, пусть в источниках их боевой порядок и не обозначен. Войско все-таки временами делилось на "чело" и "крылья". Так, вскоре после начала генерального сражения новгородцы и смольняне встали рядом, "а по них отряди князь Володимеръ (смоленский. - Н. К.) Ивора Михайловича с полкомъ", из чего можно сделать вывод, что в ту минуту воины смоленско-новгородской коалиции расположились в классическом трехчленном порядке.

В битве с венграми у волынского города Шумска в 1233 году галицко-волынское войско также соблюдало классический трехчленный порядок. Тогда Даниил Галицкий особенно усилил головной полк ("чело"), что привело к быстрому успеху. Но в его полководческой практике бывали и иные построения, о чем свидетельствует повествование Галицко-Волынской летописи о крупнейшей битве в его жизни - у галицкого города Ярослава 17 августа 1245 года.

Тогда ставленник враждебных Даниилу и Василько Романовичам галицких бояр Ростислав Михайлович черниговский, поддержанный венгерским королем и некоторыми польскими князьями, двинулся на Галич с большим войском, основную ударную силу которого составляла венгерская рыцарская конница бана Фильния. Романовичи с войском пошли ему навстречу. Сражение произошло на берегу реки Сана. Ростислав успел построить свои силы в боевом порядке: "Видѣвъ же Ростиславь приходъ ратныхъ, исполчивъ же воя своя, русь, и угры и ляхы, и дойде противу имъ" - вероятно, это и были три основных полка его войска.

Даниил Романович расположил свои силы нестандартно. Он сознательно ослабил центр, "чело", поставив там дворского Андрея "съ малою дружиною", свой же полк и полк брата Василько разместил на флангах. Когда вражеское войско потеснило малочисленный полк Андрея и углубилось в галицко-волынский боевой порядок, полки Даниила и Василько нанесли ему удар с флангов. Захлопнул мышеловку Даниил, зайдя в тыл врагу с тяжелой конницей и разгромив так и не успевший вступить в бой рыцарский полк Фильния. Победа Романовичей была полной и безоговорочной. Была сокрушена боярская оппозиция, навсегда изгнан из страны Ростислав, а венгры были почти все перебиты либо взяты в плен.

Древнерусский боевой порядок не был чем-то застывшим, соблюдавшимся в точности в течение всего сражения. Далеко не всегда он располагался в линию. Чаще всего наиболее сильное "чело" выдвигалось вперед, навстречу врагу. Высказывалось предположение, что могло применяться и построение войск в два или даже в три эшелона. К сожалению, сведения источников на этот счет очень скудны. Не случайно историки (прежде всего Рыбаков) аргументируют подобное мнение исключительно боевым построением, примененным Игорем Святославичем в первом бою с половцами. В Киевской летописи читаем: "И изрядиша полковъ 6: Игоревъ полкъ середѣ, а поправу брата его Всеволожь, а полѣву Святославль сыновця его; напередѣ ему сынъ Володимѣрь и другий полк Ярославль, иже бяху с Ольстином Коуеве, а третий полк напереди же стрѣлци, иже бяхуть отъ всихъ князий выведени; и тако изрядиша полкы своя".

Однако, на мой взгляд, здесь правильнее говорить не о боевом, а о походном порядке войска Игоря Святославича. Ведь его полки тогда еще не сблизились с врагом, а лишь подходили к одному из половецких отрядов. Скорее можно думать не об эшелонированном построении войска, а об идущем впереди его усиленном сторожевом или даже боевом охранении, задачей которого было предупредить внезапное нападение половецкой конницы, чего русский князь опасался. В пользу сказанного свидетельствуют и собранные от всех полков стрельцы, высланные вперед с той же целью. Недоразумение с двухэшелонным боевым порядком вызвано, думаю, тем, что летописец назвал отряды Владимира, Ярослава и Ольстына "полками", а не "сторожей".

Если допускать существование двухэшелонного боевого порядка, то, скорее, он мог быть применен в Липицкой битве 1216 года: большое количество полков, каждый со своим князем во главе, с обеих сторон могло подтолкнуть их к подобному построению сил.

Высказывалось мнение, что русские полки выстраивались в боевом порядке не только в линию, но и равносторонним треугольником, клином. Оно основано на изучении миниатюр Радзивилловской летописи ХV века. Рыбаков насчитал 113 рисунков, отражающих клиновидное построение. Свою мысль ученый подтверждает ссылкой на рассказ Титмара Мерзебургского о битве русских князей с польским войском Болеслава Храброго в 1018 году. Гипотеза Рыбакова выглядит вероятной, однако нуждается в дополнительных доказательствах.

В ХII столетии в войске Древней Руси появляется легкая кавалерия, "стрельцы". Они были вооружены луками и легким холодным оружием. Источники противопоставляют стрельцов тяжелой коннице, называемой временами "копьями". Стрельцами были обычно младшие члены дружины, "молодь". Они пускали во врага тучи стрел, заманивали ложным бегством. В роли стрельцов часто выступали тюркские союзники киевских князей - черные клобуки. Собственно, этот род войск и возник благодаря постоянному общению с кочевниками. Они действовали, не разбивая трехчленного боевого порядка русского войска. Стрельцы тревожили противника, брали "языков", но были не пригодны для длительного боя с хорошо вооруженным и организованным войском.

Во время упоминавшейся уже войны 1148-1151 годов между Изяславом Мстиславичем и Юрием Долгоруким войска соперников сошлись у реки Уши. Битву, как обычно бывало, с обеих сторон начали стрельцы. Они бились со стрельцами противника, проявили недюжинную активность, взяли пленного, но оказались бессильны что-либо изменить в ходе грядущего столкновения между Долгоруким и Изяславом. Отмечу частые случаи использования союзных черных клобуков в роли стрельцов русского войска. Лаврентьевская летопись рассказывает, что во время стычки с половцами в 1169 году ростово-суздальского князя Михалка (Михаила Георгиевича) союзные ему берендеи (род черных клобуков) "яша князя за поводъ и не даша имъ ѣхати" - они заявили Михалку, что он их опора и защита ("вы есте нашь городъ"), поэтому "мы поидемъ напередъ стрѣлци, и сняшася обои, и бысть сѣча зла...".

Раскрывая боевой порядок русского войска, летописи не всегда согласно отмечают, что полки стоят на строго отведенных им местах. Особенно четкое требование полководцем строгого соблюдения боевого порядка отмечено в Киевской летописи под 1151 годом, когда состоялась решающая битва за Киев между Изяславом Мстиславичем и Юрием Долгоруким: "Изяславъ же въѣха въ свой полкъ (явно головной. - Н. К.) и посла по всимъ своимъ полкомъ, река: "Зрите же на мой полкъ; а како вы пойдеть мой полкъ, такоже и вы пойдите", и тако полци пойдоша к собѣ". В данном случае киевский князь решил не прибегать к помощи гонцов (многие из которых могли и не добраться до места назначения), а уповал на зрительную связь между своими полками, указав им порядок и время движения на врага.

Источники содержат многочисленные сведения о том, что боевой порядок выстраивался и перестраивался непосредственно перед началом сражения, в виду противника, а то и в ходе самого сражения. В конце 1248 - начале 1249 года Даниил Галицкий воевал против ятвяжских и прусских племен, досаждавших северо-западным рубежам его княжества. В виду вражеских отрядов князь построил свое войско в боевой порядок. Галицкий летописец не жалеет красок для изображения воинов галицко-волынского князя и их вооружения: "И воемь же всѣмь съсѣдшимъ, и въоружившимся пѣшьцемь исъ стана; щити же ихъ яко заря бѣ, шеломи же ихъ яко солнцю въсходящу, копиемъ же их дръжащимъ в рукахъ яко трости мнози, стрѣлцемь же обаполы идущимъ, и дръжащимъ в рукахъ рожанцѣ (арбалеты. - Н. К.) свои... Данилови же на кони сѣдящю и воя рядящю..." Источник зримо отразил перестройку войска галицко-волынского князя из походного порядка в боевой. Эта демонстрация силы произвела сильнейшее впечатление на ятвягов и прусов, и они отказались от сражения и "възвратишася въсвояси".

Во время движения войска на марше впереди его (часто и сзади) шла "сторожа" - авангард, боевое охранение. Летописи часто упоминают ее - обязательную и необходимую часть походного порядка русских войск. В 1150 году в ходе войны против Изяслава Мстиславича сын Долгорукого Андрей Боголюбский и присланный галицким князем Володимирко воевода Василий Ярополчич "пустиста сторожи передъ собою, а сама поидоста по нихъ".

Сторожа была своеобразной составной, "вольной" частью древнерусского боевого порядка. Она могла свободно перемещаться и по фронту, и в глубину построения воинов, не нарушая его. В стороже часто ездили удальцы, искавшие схватки с врагом. Галицко-Волынская летопись рассказывает, как в 1210 году литва и ятвяги напали на северо-западную Волынь. "Тогда же убиша Матѣа, Любова зятя, и Доброгостя, выехавша у сторожа". То, что оба они названы по имени, указывает на их принадлежность к старшим дружинникам, а то и к боярам.

Подобно стрельцам, сторожа сыграла важную роль в битве на Калке 1223 года, будучи боевым охранением, шедшим впереди основного войска. Галицкий книжник повествует: "Оттуду же идоша (объединенное русско-половецкое войско. - Н. К.) 8 дний до рѣкы Калкы, срѣтоша сторожеве татаръскии; сторожемъ же бившимся с ними, и убиен бысть Иванъ Дмитрѣевичь, и инаа два с нимъ". Временами сторожа представляла собой значительную боевую силу. Зимой 1232/33 года, когда Даниил Романович пребывал в Киеве, помогая своему союзнику Владимиру Рюриковичу, волынская сторожа смогла победить сильный отряд венгерского королевича Андрея.

В 1258 году, во время нашествия орды Бурундая на Галицко-Волынское княжество, когда монголы разбрелись на значительном пространстве, у Даниила Романовича, рассказывает галицкий летописец, возникла необходимость установить, где находятся их основные силы. Даниил решил: "Пошлемь сторожѣ к Визнѣ". Однако русская сторожа разминулась с отрядами противника. Это лишний раз показывает, что сторожа была обязательной и необходимой частью русского войска. Без использования ее не начинали ни похода, ни сражения.

Боевые построения русского войска в ХI-ХIII веках отражали общее состояние военного дела, стратегии и тактики своего времени. Существуют основания утверждать, что они соответствовали аналогичным явлениям европейского военного дела того времени.

При оформлении статьи использованы иллюстрации из Радзивилловской летописи.

• _{1. Мой рассказ основывается на следующих летописях: Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ). Т. 1. Лаврентьевская летопись. Вып. 1-3. 2-е изд. Л. 1926-1928; ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. 2-е изд. СПб. 1908 (по этому изданию цитируется Киевская летопись ХII в.); ПСРЛ. Т. 7. Летопись по Воскресенскому списку. СПб. 1896; Галицько-Волинський лiтопис. За ред. М. Ф. Котляра. Киiв. 2002.}
• _{2. Слово о полку Игореве. М.; Л. 1950. С. 13. Это место переводится Д. С. Лихачевым следующим образом: "Спозаранку в пятницу потоптали [они - воины Игоря] поганые полки половецкие [рассеяли боевой порядок половецких полков]". Там же. С. 80.}
• _{3. Правивший в Чернигове Мстислав привел войско, состоявшее частично из его подданных - северян.}
• _{4. Дружина Ярослава состояла в основном из наемников-варягов.}
• _{5. Рыбаков Б. А. Боевые порядки русских войск в XI-XII вв.//Ученые записки МОПИ. Т. ХХVII. 1953. Труды кафедры истории СССР. Вып. 2. С. 3.}