Прежние и нынешние творцы доктрины галицийско-мазепинского "украинства" открыто и явно, без всяких иносказаний, выстраивают её на идее вооружённой борьбы против России и русских, а отнюдь не абстрактного и потому как бы более гуманитарно-привлекательного противостояния украинского свободолюбия агрессии и гнёту Московской империи. И потому сражение при Конотопе (1659), взятие и разорение Батурина (1708), смехотворная "битва под Крутами" (1918) и другие боевые столкновения между русскими и украинцами, как реальные, так и измышленные, раздутые нечистоплотными публицистами и политиками, играют ключевую роль в конструировании государственной идеологии Украины и её современной национальной идентичности.
И особо почётное место в этом эпосе "западенской" русофобии занимает миф о подвигах легиона Украинских сечевых стрельцов (УСС, иначе Украинский легион), сражавшегося против России в составе австро-венгерской армии в годы Первой мировой войны. Главным же боевым триумфом легиона называется оборона горы Маковка в Карпатах весной 1915 года.
По националистической версии историографии, 15-19 апреля (28 апреля - 2 мая) оборонявшие Маковку стрельцы одержали победу в тяжёлых боях с превосходящими русскими силами, и этот успех имел большое значение для всей борьбы на Карпатско-Галицийском стратегическом направлении весной 1915-го. Утверждается, что именно стойкая оборона стрельцов на Маковке не позволила русским войскам охватить правый фланг германской Южной армии, преодолеть Карпаты на направлении Стрый - Мункач и завладеть стратегически важным прямым путём от Мункача на Будапешт и Вену. Особенно выпячивается морально-психологическое значение этой мнимой виктории галицийских легионеров. В известной старой книге-альбоме "Украинские сечевые стрельцы 1914-1920" читаем: "Бой на Маковке был первым общим успехом стрелецкого оружия и стрелецкого духа. В нём разбился московский натиск о горстку идейного Стрелецтва"1. По сути дела, певцы легиона УСС предлагают нам осовремененную версию древней истории про 300 спартанцев царя Леонида, своими телами закрывших ордам варварской деспотии горную дорогу в страну цивилизации и свободы.
В наше время на Украине подвиги легиона УСС и особенно его "перемога" на Маковке прославляются на государственном уровне. На самой горе Маковка в августе 1999 года был открыт величественный мемориал-некрополь сражавшихся там сечевых стрельцов (художники отец и сын Евгений и Ярема Безниски, архитектор Василий Каменщик).
Однако в нашем знании тех событий до сих пор отсутствовали принципиально важные данные с русской стороны. В имеющейся отечественной историографии Великой войны упоминания о боях за Маковку единичны, лапидарны и неточны2. Этот зияющий пробел был очевиден для всех, и даже некоторые из поклонников легиона УСС признавали, что русские источники крайне необходимы для более точной реконструкции тех событий.
Сладострастное смакование и глорификация былых вооружённых столкновений между русскими и украинцами не только подлы и лживы, но и очевидно провокационны по своей сущности. Поддаваться на эти провокации заведомо недостойно. Однако военно-историческая наука обязана бороться с мифотворчеством, и потому она должна быть способна дать точные, ясные и лишённые эмоций ответы на вопросы об этом эпизоде кампании 1915 года - о подготовке и ходе боёв за гору Маковка, о численности и задействованных силах, реальных потерях и трофеях сторон. И самое главное - о том, кто же действительно одержал там победу и каково было влияние этого боя на общую стратегическую и оперативную обстановку на фронте в Карпатах.
Мы попытаемся дать сухое и предельно фактографичное описание взятия горы Маковка русскими войсками в апреле 1915 года. Оговоримся сразу: у нас не было возможности использовать австрийские или германские архивные материалы. Зато в нашем распоряжении были как документы РГВИА, так и основные опубликованные исследования на украинском языке, собравшие и обобщившие практически все воспоминания участников боёв на Маковке на стороне УСС. "Стрелецкие" рассказы об обороне высоты 958 изобилуют красочными художественными подробностями с явным преувеличением сил русских войск и превознесением подвигов защитников горы. Однако этим источникам явно не хватает скупой фактографической точности официальных документов. Такие сухие и достаточно лаконичные материалы мы имеем. Основные использовавшиеся нами документальные источники - это журналы военных действий, оперативные и разведывательные сводки, телеграммы и телефонограммы штабов XXII армейского корпуса, 78-й пехотной дивизии и входивших в их состав частей. Большинства архивных дел никогда ранее не касалась рука исследователя.
Два с половиной куреня
В ходе боёв в апреле 1915-го Маковка оказалась укреплённым пунктом, прикрывавшим фланг и коммуникации австро-германских сил, которые действовали в долине Орявы. В силу этого обладание Маковкой могло оказать ощутимое влияние на весь ход боёв на Стрыйском направлении к северу от главного хребта Карпат.
Ещё в октябре 1914 года, во время 1-го Карпатского сражения, на Стрыйском направлении встретились лицом к лицу те соединения, частям которых полгода спустя предстояло вести борьбу за гору. Со стороны австро-венгерской армии это была 55-я пехотная дивизия генерал-майора Игнаца фон Фляйшмана, входившая в состав корпуса Гофмана (названного по имени его командира генерала П. барона фон Гофмана).
55-я дивизия имела характер сводного и импровизированного формирования военного времени, образованного из разношёрстных ландштурменных, маршевых и этапных частей. Её части были укомплектованы в основном местными уроженцами - мадьярами, поляками, галицийскими и закарпатскими украинцами и русинами (для обозначения двух последних этносов в Австро-Венгрии чаще всего использовался один официальный термин - "рутены", "Ruthenen"). В состав корпуса Гофмана с самого начала был включён и легион УСС, подразделения которого в разные моменты включались в состав 55-й дивизии и 131-й бригады.
Истории создания Легиона посвящена несоразмерно большая литература на украинском языке. Расскажем здесь лишь, что его формирование было начато во Львове в первые же дни Первой мировой. В УСС записывались подданные Австро-Венгрии из числа галицийских "рутенов". Естественно, все военнообязанные жители Галиции подлежали призыву в обычные части австро-венгерской армии, согласно общему законодательству и мобилизационному расписанию. Австрийские власти дали разрешение на приём в легион УСС только добровольцев, числившихся в ландштурме (ополчении). Таким образом, изначально туда могли поступать прошедшие армейскую службу люди не моложе 35 лет, либо вообще не служившие в вооружённых силах. С другой стороны, значительная часть "усусов" ещё до войны прошла курс строевой и стрелковой подготовки в военизированных "стрелецких" и "сокольских" организациях. Наконец, в идеологическом отношении легион УСС был очень крепкой частью; его чины, преимущественно из галицийской интеллигенции, практически поголовно были убеждёнными и пылкими националистами и русофобами. Эта идейная крепость галицийских добровольцев во многом компенсировала недочёты в их боевой подготовке.
Австрийское командование изначально относилось к созданию украинских подразделений как к сомнительному эксперименту и потому дало разрешение сформировать отряд только из 2000 "интеллигентных добровольцев"; вождям легиона удалось добиться увеличения этого числа до 2500 человек. После непродолжительных препирательств 21 августа (3 сентября) 1914 года в Стрые подразделения легиона были приведены к присяге Австро-Венгерской монархии. А на следующий день галицийские легионеры были перевезены по железной дороге в Закарпатье, где формирование легиона продолжилось. В итоге были сформированы два с половиной куреня (батальона) УСС. Каждый курень состоял из 4 пехотных сотен (рот); каждая сотня - из 4 чет (взводов). Также в легионе имелись 1 конная сотня, 1 пулемётная сотня (4 пулемёта Шварцлозе), соответствующие хозяйственные и санитарные подразделения. Первоначально стрельцам были выданы устаревшие однозарядные 11-мм винтовки Верндля образца 1867/1873 годов, и лишь позднее их перевооружили современными магазинными винтовками Манлихера. Боевое крещение сечевые стрельцы получили в сентябре 1914-го, в столкновениях с частями 2-й Кубанской казачьей дивизии в районе карпатских перевалов на путях в Мункач4.
Дивизия Альфтана и Южная армия
Непосредственным противником дивизии фон Фляйшмана с октября 1914 года являлась 78-я пехотная дивизия генерала В. А. Альфтана. Это была второочередная дивизия русской армии, развёрнутая по мобилизации в июле 1914 года из скрытых кадров полков 42-й пехотной дивизии. Последняя входила в состав киевского IX армейского корпуса, до войны её собственный штаб располагался непосредственно в Киеве. Подавляющее большинство солдат 42-й и развёрнутой из неё второочередной 78-й дивизии составляли уроженцы Киевской губернии. Командование противника на своих картах отмечало 78-ю пехотную дивизию как "резервную". Однако в годы Великой войны она снискала себе заслуженную славу стойкого и доблестного соединения5. В состав 78-й дивизии входили 4 пехотных полка - 309-й Овручский, 310-й Шацкий, 311-й Кременецкий и 312-й Васильковский. Именно 309-й пехотный вынес на себе главную тяжесть штурма Маковки в апреле 1915 года и понёс наибольшие потери при её взятии.
Начальником 78-й дивизии с июля 1914-го был генштаба генерал-майор Владимир Алексеевич (Карл Юхан Вольдемар) Альфтан (1860-1940), талантливый русский генштабист финского происхождения, имевший богатый и разносторонний опыт строевой, штабной, разведывательной и административной деятельности, в том числе на Дальнем Востоке и Кавказе.
В январе 1915 года руководство Центральных держав приняло решение о направлении в Лесистые Карпаты трёх германских пехотных дивизий, которые, вместе с австрийскими частями, образовали смешанную "Императорскую Германскую Южную армию" под командованием генерала Александра фон Линзингена. Штаб Южной армии расположился в Мункаче; должность начальника армейского штаба короткое время занимал сам генерал Эрих Людендорф6. С момента образования Южной армии в её состав вошёл корпус Гофмана, теперь включавший в себя германскую 1-ю пехотную дивизию и австро-венгерские 55-ю пехотную дивизию и отдельную 131-ю пехотную бригаду7. Подразделения Легиона УСС, как и прежде, оставались в составе 55-й пехотной дивизии и 131-й пехотной бригады корпуса Гофмана. Таким образом, Украинский легион оказался в составе Южной армии, самого сильного по своим боевым качествам объединения на всём австро-венгерском участке Русского фронта. Помимо выдающихся достоинств германских частей и их командования, армия Линзингена имела преимущество перед соседними армиями Карпатского фронта в оснащённости военной техникой и снаряжением, как и в снабжении.
Корпус Бринкена
Первый и очень сильный натиск Южной армии в ходе большого зимнего австрийского наступления в Карпатах в январе 1915 года приняла на себя дивизия Альфтана. После обнаружения германских войск на направлении Мункач - Стрый Ставка вняла просьбам главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта о присылке подкреплений и уже 13 (26) января сообщила, что в подчинение генерала Н. И. Иванова будет передан XXII армейский корпус8. Этот корпус состоял из 1, 2, 3 и 4-й Финляндских стрелковых бригад, каждая в составе четырёх двухбатальонных полков. Командиром корпуса был генерал от инфантерии барон Александр-Павел Фридрихович фон ден Бринкен (1859-1917), представитель старинного курляндского лютеранского дворянского рода.
После переброски в Карпаты корпус Бринкена стал главной силой Юго-Западного фронта на Стрыйском направлении; в его состав была включена и 78-я дивизия Альфтана. XXII корпус и Южная армия Линзингена оказались достойными друг друга противниками, и потому, несмотря на крайне упорный и ожесточённый характер боёв на Стрыйском направлении зимой и весной 1915 года, линия фронта колебалась здесь крайне незначительно, вплоть до времени общего отступления русских армий с Карпат и из Галиции. Входя в состав 9-й армии (с 16 февраля) и 11-й армии (с 5 апреля), XXII армейский корпус целиком прикрывал важное Стрыйское направление и потому сохранял значительную оперативную самостоятельность, а по своему численному составу он приближался к размерам небольшой армии. Согласно боевому расписанию к 18 апреля 1915 года XXII корпус насчитывал 64 батальона, 6 сотен, 115 пулемётов, 14 батарей (78 лёгких, 30 горных, 8 тяжёлых орудий), 14 артиллерийских парков, 3,5 инженерной роты9.
С февраля по начало апреля основная линия обороны XXII корпуса против Южной армии, протяжённостью 75 вёрст, шла с северо-запада на юго-восток по горному кряжу Звинин (Джвинув) (длина 10 км, высшая точка 1109 м) и далее через Козиово - Тухла на Вышков и по горному хребту до Бескид Кляузе10. Сообразно с условиями местности силы XXII корпуса были подразделены на 5 боевых участков, которые в документах назывались также колоннами. Ключевое значение имел второй с правого фланга боевой участок, который обороняла колонна генерала Н. А. Обручева - полки 1-й Финляндской стрелковой бригады и некоторые другие пехотные части (в разные моменты здесь находились в полном составе или частично, 146-й Царицынский, 237-й Грайворонский, 260-й Брацлавкий пехотные и 22-й Туркестанский стрелковый полки). В полосу её ответственности входили восточная часть хребта Звинин, долина Орявы, Козиово и окрестные высоты, прежде всего гора Острый. В русских документах того времени эта вершина оставалась безымянной и обозначалась как "высота 1026 (в 3 верстах к югу от Козиово)". Упомянутое карпатское село Козиово, или просто Козювка, как называли её русские солдаты, навсегда прославилось в те зимние и весенние недели 1915 года. Этот "ключ Лесистых Карпат", по выражению А. А. Керсновского, был расположен на шоссе, пролегавшем по долине Орявы и далее в долину Опора. Гора Острый господствовала над этим шоссе и над самим Козиово. Поистине эпическая, самая упорная и ожесточённая борьба в ходе всей кампании 1915 года на Стрыйском направлении происходила именно за высоту 1026 и за Козиово.
Слева к участку генерала Обручева непосредственно примыкал участок колонны генерала Альфтана (по состоянию на февраль - три полка 78-й пехотной дивизии и три полка 3-й Финляндской стрелковой бригады). Гора Маковка находилась именно в полосе колонны Альфтана, частям которой и довелось штурмовать её в апреле 1915-го. До этого Маковка была известна гораздо меньше, чем Козювка, расположенная всего в 7 километрах к северо-западу от неё. Линия фронта проходила непосредственно через Маковку, однако она гораздо реже упоминалась в оперативных сводках, потому что боевые действия здесь шли с меньшей интенсивностью, чем на хребте Звинин или в районе высоты 1026. Так продолжалось до середины апреля по старому стилю, когда при изменившейся обстановке на участке Обручева контроль над Маковкой превратился в один из решающих факторов в борьбе за Козювку и за оба этих пункта одновременно велись упорные и жестокие бои. Тогда Маковка прогремела на всю Россию...
Важно отметить: по одним и тем же документам русского командования высота 958 (Маковка) одновременно значилась как занятая и нашими частями, и противником. Объяснялось это просто. Дело в том, что сама гора состоит из трёх вершин - северо-западной, центральной и восточной. Средняя и северо-западная вершины с конца января (старого стиля) находились в руках австрийцев; восточная же вершина всё это время оставалась занятой русскими войсками. Собственно, горой Маковкой была как раз средняя, самая высокая, вершина, отмеченная на австрийской карте 1914 года как высота 958. Однако этой общей отметкой на карте были обозначены все три верха Маковки. Отсюда и возникали довольно странные на первый взгляд фразы в оперативных документах - о том, к примеру, что части противника с высоты 958 (Маковка) атакуют русские позиции на высоте 958 (Маковка). Разумеется, действовавшие на месте войска отлично понимали что к чему.
В поисках утраченного
В конце марта по старому стилю, после двух месяцев бесплодных и кровопролитных атак на русские позиции, Южной армии Линзингена наконец удалось добиться ряда важных местных успехов. 27 марта (9 апреля) под натиском элитной германской 3-й гвардейской дивизии пал хребет Звинин. А две недели спустя, 11 (24) апреля, германские части - 1-й батальон 1-го гренадерского полка и 3-й батальон 41-го пехотного полка - при мощной поддержке артиллерии взяли штурмом гору Острый (высота 1026) и соседнюю высоту 91011. Положение русских войск на Стрыйском направлении резко ухудшилось. Фактически весь центральный участок обороны XXII корпуса оказался взломан противником, который вплотную приблизился к окончательному завладению Козювкой и установлению контроля над шоссе в долине Орявы. Это вынудило бы корпус генерала Бринкена к отступлению по всему фронту. Кроме того, падение хребта Звинин, горы Острый и высоты 910 имело важное психологическое значение.
Исходя их этого, командование XXII армейского корпуса решило любой ценой добиваться возвращения утраченных важных позиций. 12 (25) апреля генерал Бринкен отдал приказ войскам левого фланга участка генерала Обручева перейти в атаку для восстановления положения у Козиово. Для усиления атакующего отряда Обручеву был возвращён забранный у него несколькими днями ранее 260-й Брацлавский пехотный полк. Одновременно правому флангу колонны Альфтана было приказано, для оказания содействия колонне Обручева под Козювкой, перейти в наступление и овладеть селом Головецко и высотой 1019 (Плишка)12. Здесь первым препятствием перед атакующими войсками Альфтана была как раз высота 958 (Маковка), расположенная непосредственно к востоку от Головецко и к северо-востоку от высоты 1019.
Непосредственная цель русского контрнаступления на участках Обручева и Альфтана была весьма ограниченной, хотя и труднодостижимой - вернуть утраченные позиции. Для объединения действий обеих колонн сам генерал Бринкен выехал на участок 1-й бригады, куда и прибыл вечером 12 апреля. Штаб корпуса был оставлен им в Стрые. В это время части Обручева и Альфтана усиленно готовились к атаке, начало которой было намечено на полночь с 12 на 13 апреля. Войскам колонны Обручева предстояло штурмовать те высоты, на которых они в течение нескольких недель перед этим отражали ожесточённые атаки противника, с огромным для него уроном. А задача колонны Альфтана была ещё сложнее, потому что её войска должны были не просто вести атаку для быстрого возвращения своих перепаханных вражескими снарядами окопов, а штурмовать высоты, укреплявшиеся противником в течение трёх месяцев. Русским воинам предстоял неимоверно тяжкий и кровавый труд, и они сознавали это.
"А ми нашу славну Украiну, гей! Гей! Розвеселимо!"
Рассмотрим вначале "стрелецкую" версию истории апрельских боёв за Маковку в том виде, в каком она запечатлелась в воспоминаниях самих "усусов" и в исследованиях украинских авторов13.
До начала русской атаки Маковка непрерывно находилась под контролем австро-венгерских войск не менее трёх месяцев. Части легиона УСС располагались в непосредственной близости от Маковки с 8 (21) марта 1915 года, причём оба его куреня тогда были включены в состав 130-й бригады 55-й дивизии. Стрельцы получили задачу охранять долину горного ручья между Маковкой и Плишкой. Последняя была занята уже частями германской 1-й пехотной дивизии.
Как подчёркивают "стрелецкие" историографы, "усусы" имели достаточно времени, чтобы хорошо изучить саму Маковку и прилегающую местность, и впоследствии это помогло им во время обороны. Гора была укреплена несколькими рядами окопов, проволочными заграждениями, густыми засеками, волчьими ямами, фугасами и различными изощрёнными техническими средствами, включая даже огнемёты. Впрочем, "стрелецкие" авторы предпочитают не заострять внимания на том, что за трёхмесячный срок Маковка была превращена, по существу, в малоприступную горную крепость. Между тем это обстоятельство стало одной из главных причин того, что взятие горы русскими потребовало больших потерь и многодневного штурма.
За несколько дней до начала русской атаки на Маковку сотни УСС были заменены на передовых позициях другими австрийскими частями и отведены на отдых в ближний тыл. Перед началом русской атаки расположение австрийских войск, оборонявших Маковку, выглядело следующим образом. Северо-западную вершину горы и низину между нею и селом Головецко оборонял батальон 35-го ландверного полка под началом гауптмана Гаверле, а среднюю вершину и пространство между юго-восточной вершиной и селом Грабовец Скольский защищал батальон мадьярских ландштурмистов, немалую часть которого составляли закарпатские русины. 1-й курень УСС, несколько дней назад сменённый на позициях на западном гребне, находился на отдыхе в Головецко, а 2-й курень стоял в резерве 130-й бригады в селе Грабовец к югу от горы. Командовал всеми войсками, оборонявшими Маковку, австрийский гауптман Дрозд.
Первая русская атака на Маковку началась в ночь с 15 на 16 апреля по старому стилю демонстративным приступом с восточной стороны. Сразу затем крупные силы русских атаковали с севера левый (западный), слабо укреплённый фланг австрийских позиций на Маковке. Под покровом темноты атакующие части выдвинулись от своих окопов на северном берегу реки Головчанки, которая разделяла боевые позиции сторон; переправились на неприятельский берег и незаметно заняли спускавшиеся к реке северные склоны Маковки. По некоторым сведениям, занимавший окопы на северо-западной вершине горы батальон ландвера (или его часть) был захвачен врасплох и практически без боя сдался в плен русским. Атакующие заняли окопы на западной вершине и стали ждать светлого времени для решающего штурма Маковки.
Узнав о прорыве русских, гауптман Дрозд бросил 1-й курень УСС Г. Коссака (сотни О. Букшованого, Р. Дудинского, З. Носковского и О. Семенюка) в контратаку на северо-западный верх Маковки, а половину 2-го куреня В. Дидушка (сотни О. Будзиновского, А. Мельника и одну чету из сотни доктора О. Левицкого) - на участок между северо-западной и средней вершинами. Другая половина 2-го куреня была оставлена в резерве.
Стрелецкие сотни подошли к Маковке в промежуток между 4 и 6 часами утра 16 апреля. В результате энергичной контратаки 1-й курень после двухчасового упорного боя захватил передовые окопы на северо-западной вершине и сбил русских с северного склона горы. Русские начали отступать обратно за речку Головчанку. По словам "стрелецкого" историографа, в этой горной речке, разлившейся в дни весеннего половодья, нашли могилу немало русских солдат: на поле боя атаковавшие русские оставили тела около 200 убитых и "несколько пулемётов".
Последнее утверждение, о пулемётах, - абсолютный вымысел и вот по какой причине. Каждый пулемёт, как и каждое артиллерийское орудие, в 1915 году представлял важную единицу боевых трофеев. Точное число захваченных у противника пулемётов включалось во все сводки, вплоть до информационных сообщений главных квартир воюющих армий. И просто невозможно представить, что в ходе утреннего боя 16 апреля стрельцы взяли "несколько пулемётов", но не потрудились их сосчитать и доложить об этом. Для сравнения: на следующий день, 17 апреля, при отражении атаки на правый (восточный) фланг защитники Маковки захватили 173 пленных и 3 пулемёта. И эти цифры как раз вошли во все неприятельские сводки, поэтому усомниться в них гораздо труднее.
После неудачи на рассвете 16 апреля русские больше не пытались штурмовать Маковку с севера, от Головчанки. Главным направлением атаки становилось восточное. 17 апреля русские части после артиллерийского обстрела пошли на приступ правого участка обороны Маковки. Австрийское командование перебросило туда две с половиной сотни 1-го куреня (сотни Букшованого, Семенюка и две четы из сотни Дудинского), а также две сотни 2-го куреня, которые оставались на горе с предыдущего дня. Стрельцы смогли не только отбить приступ, но и перейти в контратаку, в которой ими как раз и было взято 173 пленных и 3 пулемёта.
Все украинские источники единодушны в том, что самая сильная атака русских войск на Маковку началась перед рассветом 18 апреля. Всю ночь перед решающим штурмом русские солдаты провели, лёжа в лесу на склоне Маковки, непосредственно перед окопами противника. По стрелецкой версии, штурм 18 апреля развивался следующим образом. Вершину Маковки удерживали стрелецкие взводы из сотен Будзиновского и Мельника, перемешанные с австрийскими "ополченцами", очевидно, всё того же 35-го полка ландвера. Б. Гнатевич вспоминал, что вначале русские солдаты, всю ночь остававшиеся перед стрелецкими окопами, попытались тихо подобраться к позициям УСС и взять их штурмом. Здесь русские были отражены метким огнём стрельцов и после двухчасового боя в густом лесу отступили вниз с горы. После этого главная атака велась русскими уже по южному склону Маковки, где оборонялись части мадьярского и галицийского ландштурма. В 6 часов утра русские начали артиллерийскую подготовку, после которой пошли на приступ. Атака увенчалась успехом: оборона австрийцев была прорвана, русская пехота заняла главную вершину Маковки и хребет между нею и северо-западной вершиной. Несколько австрийских рот и часть стрелецких сотен Мельника и Будзиновского были взяты в плен. Спаслись лишь те, кто находился на самых флангах и в резерве. Уцелел и взвод Гнатевича, находившийся на самой вершине Маковки и сумевший отступить, когда русские прорвали правый фланг обороны на южных склонах.
Для обороняющихся частей 130-й бригады положение стало угрожающим, но отнюдь не критическим, что доказали и ближайшие события. Во всяком случае, у австрийского командования остались резервы, и оно не замедлило их использовать. Почти сразу же противник начал контратаку, которой предшествовала мощная подготовка огнём тяжёлой артиллерии. Как вспоминал Гнатевич, австрийские гаубицы крушили "московские" окопы - только что взятые позиции противника на Маковке. Австро-венгерская пехота пошла в контратаку: две роты мадьярских новобранцев и остатки 2-го куреня УСС устремились к центральной вершине Маковки, 1-й курень атаковал левее.
Русские воины, занявшие позиции на Маковке, встретили контратаку противника жестоким огнём. Неопытные новобранцы-мадьяры, по словам Гнатевича, "гинули як мухи", и вскоре мадьярские роты прекратили атаковать и рассеялись по лесу. Вся тяжесть боя, как подчёркивают галицийские авторы, легла на плечи сечевых стрельцов. И всё же контратака австрийских частей, после двух неудачных попыток на третий раз завершилась успехом. Маковка была взята обратно. Русские отступили, якобы густо устелив поле сражения телами своих убитых. Однако "стрелецкие" историки не приводят никаких точных численных данных о русских потерях убитыми и пленными, как и о трофеях УСС в тот день.
Бой 18 апреля стал кульминацией борьбы за Маковку, какой она видится в "стрелецкой" версии. Эти авторы сообщают, что попытки русских штурмовать Маковку продолжались и 19-20 апреля. Однако все их атаки были отбиты, а днём 19 апреля для усиления обороны горы прибыли две роты германского 1-го гренадерского Кронпринца полка (1-го Восточно-Прусского) из состава 1-й пехотной дивизии. Позиция была удержана стрельцами до прихода помощи, следовательно, их миссия была выполнена. Такую трактовку предлагают "стрелецкие" писатели, предпочитающие на этой триумфальной ноте заканчивать историю "перемоги" "усусов" на Маковке. Вечером 20 апреля сотни УСС были отведены с высоты 958 в Грабовец, в резерв 130-й бригады. Общие потери Украинского легиона в боях за Маковку с 16 по 19 апреля, по точным данным самих стрельцов, составили 42 убитых, 76 раненых и 35 пленных.
Но уже в ночь с 20 на 21 апреля русские войска последним решающим приступом взяли гору Маковка, победоносно завершив тяжёлый и кровопролитный пятидневный штурм. Иные из украинских авторов предпочитают вообще не упоминать об этом, иные - слагают всю ответственность за падение горы с плеч УСС на мадьярские части 130-й бригады. По этой версии окончательный перелом в борьбе за высоту 958 вдруг произошёл сразу после отвода стрельцов в резерв. У Гнатевича читаем: "Ночью 4 мая русским удалось вдруг прорвать позиции мадьярских частей на Маковке и занять всю гору". При этом не уточняется, куда подевались только что пришедшие на гору две свежие роты восточно-прусских гренадеров Кронпринца.
Сразу же после взятия русскими Маковки, в ночь с 20 на 21 апреля, австрийское командование вновь бросило стрелецкие курени в контратаку. Однако русские войска сумели отбить её и закрепиться на Маковке. Высота 958 осталась за русскими, и это, пусть и вскользь, как бы нехотя и сквозь зубы, признаёт даже "стрелецкая" историография. Важно подчеркнуть, что для Легиона УСС история обороны Маковки закончилась отнюдь не с его отводом на отдых в Грабовец 20 апреля, а именно после окончательного успешного взятия горы русскими войсками на следующий день.
А теперь обратимся к русским источникам и расскажем историю борьбы за Маковку, какой она выглядит по найденным нами архивным документам.
Справка
Гора Маковка (высота 958 на австрийской карте 1914 года3) находится на территории нынешнего Сколевского района Львовской области Украины, в той части горной полосы Карпат, где сходятся Восточные Бескиды и Лесистые Карпаты. На украинском языке эта вершина называется Маківка; а в русских документах времён Первой мировой войны использовался польский вариант названия, причём в одном из текстов 1915 года кто-то из русских офицеров специально поставил ударение на второй слог - Маковка. Вероятно, так тогда и произносили это название русские воины, сражавшиеся в тех местах. Гора возвышается на южном берегу небольшой речки Головчанки, левом притоке реки Опор (правый приток реки Стрый, бассейн Днестра). В непосредственной близости от Маковки, к западу от неё, по обоим берегам реки Головчанки расположено село Головецко (48°54'42"с. ш, 23°23'49" в. д.). Другие ближайшие населённые пункты - сёла Грабовец, Тухла (Тухля), Плавья, Тухолка. Восточнее Маковки, вблизи от неё, в долине Опора пролегала завершённая в 1887 году и пересекавшая Карпатский хребет в меридиональном направлении линия железной дороги Львов - Стрый - Сколе - Тухла - Славско - Лавочне - Мункач (Мукачево), с горным туннелем на перевале Бескид (он же Воловецкий и Скотарский, высота 1014). Западнее и северо-западнее Маковки в долине реки Орява лежало шоссе Стрый - Козиово - Тухолка - Альшо - Верецке и далее на Мункач, пересекавшее Карпаты на перевале Верецке (Верецкий, высота 841). Таким образом, Маковка была расположена между двумя наиболее важными путями на направлении Стрый - Мункач: железной дорогой и шоссе.
- 1. Українські січови стрільці 1914-1920. Третій наклад. Монтреаль. 1955. С. 32.
- 2. Стратегический очерк войны 1914-1918. Ч. IV. Составил А. Незнамов. М. 1922. С. 38.
- 3. При написании данного исследования использовалась карта Австро-Венгерской монархии масштаба 1:75000 (Militar-Landesaufnahme und Spezialkarte der osterreichisch-ungarischen Monarchie. Wien: Militargeographisches Institut. 1879-1928), ZONE 10 KOL. XXIX, № 4471 (Tuchla). Именно эта карта применялась обеими сторонами, боровшимися в Карпатах в 1915 г. На позднейших советских генштабовских картах указаны другие высоты над уровнем моря, поэтому эти карты малопригодны для оперативных и тактических исследований по истории Первой мировой войны.
- 4. Думін 0. Історія Легіону Українських січових стрільців 1914-1918. З 99 світлинамі и 23 схемами. Львів. 1936. С. 23-59; Українські січови стрільці... С. 7-18.
- 5. Керсновский А. А. История Русской армии. Т. 4. М. 1994. С. 201.
- 6. Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914-1918 гг. М.; Минск. 2005. С. 115-117.
- 7. Osterreich-Ungarns letzter Krieg 1914-1918. Bd. 2. Wien. 1931. S. 120.
- 8. Стратегический очерк войны 1914-1918 гг. Ч. III. Период с 12(25) ноября 1914 г. по 15(28) марта 1915 г. Составил А. Незнамов. М. 1922. С. 48-50.
- 9. РГВИА. Ф. 2067. Оп. 1.Д. 439. Л.457-460.
- 10. Там же. Ф. 2222. On. 1. Д. 589. Л. 2-2 об.
- 11. Schlachten des Weltkrieges. Bd. 2. Karpathen- und Dniester-Schlacht 1915. Korps Bothmer (3. Garde-Inf. Div., 1.Inf. Div., 38 Honved-Div.) von Munkacz bis zurZlota Lipa. Bearbeiter Friedrich von Frideburg. Berlin. 1928. S. 63-76.
- 12. РГВИА. Ф. 2134. On. 1. Д. 281. Л. 217-220.
- 13. "Стрелецкая" версия излагается далее по следующим работам: Думін 0. Указ, соч.; Величко М. Маківка. 3 Карпатських боїв У.С.С.-ів. Реферат, виголошений на сходинах членів станиці Братства УСС-ів в Ню-Иорку, з нагоди 85-ої річниці боїв на Маківці. Ню Йорк. 1955; Українські січови стрільці 1914-1920..; Ріпецький С. Ураїнське січове стрілецтво. Визвольна ідея и збройний чин. Ню Йорк. 1956; За волю України. Історичний збірник УСС. В 50-ліття збройного виступу Українських Січових Стрільців проти Москви. Ню Йорк. 1967; Головацький И. Сторінки істориї Українських січових стрільців. Василь Дідушок. Полковник, отаман: хроніка життя і діяльності (1889-1937). Львів. 1998 и др.
Подпишитесь на нас в Dzen
Новости о прошлом и репортажи о настоящем