Мой друг, Алеша Ганин...

Организация именовалась "Орденом русских фашистов" (ОРФ). Одни считают ее патриотической инициативой, другие - топорной фальсификацией чекистов. С большой долей вероятности именно эту нашумевшую историю представили в виде пародии И. Ильф и Е. Петров в сатирическом романе "12 стульев":

"Тайный союз меча и орала! - зловеще прошептал Остап.

"Десять лет", - мелькнула у Кислярского мысль...".

Один из расстрелянных Алексей Ганин был близким другом Сергея Есенина, который переживет его совсем ненадолго.

Ганин

Ганин был автором поэтических книг "Звездный корабль" (1920), "Былинное поле" (1924) и более 10 литографированных сборников. Но знают его прежде всего по нескольким эпизодам, важным для биографии Есенина.

Во время путешествия с другом и Зинаидой Райх на Север Есенин сделал ей предложение, после чего они венчались, а Ганин стал "поручителем по невесте". Осенью 1917-го супруги Есенины и Ганин одно время жили коммуной в Петрограде. Одновременно с Есениным Ганин публиковался в знаменитых сборниках "Скифы" и эсеровских газетах, имажинистском сборнике "Конница бурь". А в 1923 году они были участниками "дела четырех поэтов" вместе с Петром Орешиным и Сергеем Клычковым, когда товарищеский суд обвинял их в антиобщественном поведении в пивнушке и антисемитизме...

Работники ГПУ.

В Первую мировую войну Ганин служил в петроградском госпитале, в Гражданскую - фельдшером в Красной армии. Но послевоенная жизнь не сложилась, как сам он горько сетовал в своей тюремной исповеди: "У меня не было комнаты, у меня не было стола, где бы я мог работать...". На фоне нищеты классический маргинал и повелся на необычное предложение Петра Чекрыгина. Приводим выдержку из непубликовавшегося протокола допроса поэта от 13 ноября 1924 года:

"Впервые о существовании "Ордена русских фашистов" я узнал от Петра Чекрыгина, который предложил мне вступить в эту организацию. На предложение Чекрыгина я ответил ему "ладно, подумаю об этом"".

Ганин признавал свое авторство рукописной прокламации. Признавал, что обещал достать для соратников шрифт. Допускал, что мог "в пьяном виде" предлагать экспроприацию. Однако ответственность за идею взорвать здание Коминтерна возлагал на Чекрыгина.

Братья Чекрыгины и Полярный

О братьях Чекрыгиных и Дворяшине, публиковавшимся под псевдонимом Олег Полярный, известно еще меньше, чем о Ганине. Первые двое приходились младшими братьями талантливому живописцу, графику, одному из основателей и наиболее яркому художнику объединения "Маковец" Василию Николаевичу Чекрыгину, трагически погибшему под колесами поезда в 1922 году. Оба окончили городское шестиклассное училище, оба так или иначе участвовали, правда, не очень активно, в революционных событиях. Впрочем, в биографии Петра, тяготевшего к анархизму, были и яркие штрихи. В 1919 году он оказался в рядах Белой армии. Три месяца служил "рядовым солдатом" на бронепоезде "Витязь", каким-то образом очутился в Германии, там якобы работал шахтером, а потом был отдан под суд "за побег из шахт".

Чуть больше информации о Викторе Дворяшине, который считался учеником и последователем Игоря Северянина. В 1914-1916 годах он выпустил в Кашине три стихотворных сборника, еще один под влиянием эгофутуризма - в 1916 году в Петербурге. Вел переписку с Северяниным, посвятил ему стихотворение и даже встречал с кумиром новый 1917 год. А после Февральской революции служил корректором в газете "Призыв", организовал литературно-музыкальный кружок в Кашине, открывал "народные дома" в окрестных деревнях, посвящал стихи Ленину, "с 1918 по 1919 год был коммунистом", но из рядов партии вышел добровольно...

Согласитесь, те еще "фашисты"! Чего же они хотели? Согласно программе, написанной Полярным и отпечатанной на пишущей машинке, целью организации было свержение советской власти через экспроприацию госучреждений и теракты (потенциальные жертвы - Троцкий, Дзержинский, Луначарский, Калинин, Радек...). На собрании (вспомните "Союз меча и орала") Петр Чекрыгин добавил к программе два пункта. "Ганин заявил, что как только организация сумеет обладать денежными средствами, лично он поедет в Париж, где завяжет связь с контрреволюционными организациями. Олег Полярный обещал достать у какого-то виноторговца денежные средства для нужд организации". Галанов взял на себя связь с некими миссионерами, Петр Чекрыгин - с духовенством, Николай - с военными, Ганин брался наладить контакты среди профессоров и студентов, задействовать типографию...

А. Ганин. "Звездный корабль".

А еще по предложению Ганина был выработан шифр для переписки, ключом которого была формула "начальная или конечная буква каждого слова - есть буква зашифрованного слова... Причем каждое письмо могло содержать в себе совершенно посторонние слова, и, чтобы их отбросить, текст письма отделялся запятыми". (например: "надо, скажем, употребить слово "убит", для этого подбирается особый текст как-то "утром был Иванов Тихон").

Ну а для еще большей маскировки участники собрания придумали знаки: круг - Ганин, круг с крестом - Галанов, квадрат - Полярный, молния со стрелой - П. Чекрыгин.

Ими и подписали "фашистскую" программу.

Брызги фашизма

Чего во всей этой истории больше - фрондерства, опасной игры, подражательства или эпатажного эпигонства по отношению к итальянскому фашизму? Похоже, намешано всего понемногу. Имея в виду, конечно, совсем иную коннотацию слова фашизм, нежели мы в него вкладываем сто лет спустя.

"Идеологии итальянского фашизма никто из "русских фашистов" не знал даже в общих чертах, однако организации того же типа возникали и в Москве, и в Киеве, и в Харькове, и в Одессе. Их брызги долетали до Соловков", - вспоминал бывший соловецкий сиделец Борис Ширяев в книге "Неугасимая лампада". В Соловецком лагере мемуарист встретил однодельца Чекрыгиных Бориса Глубоковского:

"Назвать этот союз в какой-либо мере политической партией или хотя бы заговором было бы только смешно. Период офицерских подпольных организаций к тому времени уже закончился, но порывы к борьбе продолжали вспыхивать, порою в самых неожиданных и даже нелепых формах. Одной из таких был "русский фашизм", зародившийся из отзвуков на скудные сообщения советской прессы о победе Муссолини над коммунизмом..."[.]

Сборник "Жаворонок над озимью" Виктора Дворяшина, одного из осужденных.

Ширяев справедливо выводил инициативу "фашистов" из "неперебродившей еще революционной романтики" завсегдатаев богемных кафе, "этих разочаровавшихся бунтарей" да еще к тому же "распаленных вином и кокаином".

Но все же было ли их дело сфабрикованным?

Мордобой для террористов

В обзоре ОГПУ за 15 февраля 1925 года о настроениях интеллигенции имеется отдельный раздел о "террористических тенденциях", где ключевым представлено наше дело. У чекистов не было сомнений в том, что "Орден" готов исполнить свои планы. В подтверждение приводится эпизод ареста Чекрыгиных. 1 ноября 1924 года, явившись к ним на квартиру, сотрудники ОГПУ Беленький, Агранов, Якубенко и Славатинский застали там пьяную компанию поэтов, литераторов и проституток. После предъявления ордера на арест Чекрыгиных члены ОРФ завязали драку, во время которой получили побои трое чекистов. "Этот характерный случай... доказал способность этих лиц на любое преступление".

Царица доказательств!

Надо ли объяснять, какое зловещее значение следствие придавало графоманской прокламации, текст которой писал Николай Чекрыгин под диктовку брата и Полярного? "Дорогу русскому фашизму! Черными лентами по Руси протянулись наши руки!"

И. Владимиров. Расстрел врагов революции.

"В то время, когда организация вырабатывала план действия, в Москве происходил V конгресс Коминтерна", - отмечалось в заключении по уголовному делу. - И члены организации решили взорвать здание Коминтерна в момент происходящего заседания".

Чекисты основывались на показаниях Николая Чекрыгина, который обещал достать взрывчатку...

P.S. Какое отношение имел к делу ОРФ Сергей Есенин? Проще всего сказать - ни малейшего. Но известно, что 30 марта 1925 года, в день расстрела своего друга Алексея Ганина, он прибыл в Баку якобы вследствие допроса в ОГПУ именно по этому делу.

Близкий друг, возлюбленная и литературный секретарь Есенина Галина Бениславская утверждала, что Ганин включил его фамилию в список будущего правительства после "переворота" - "министром народного просвещения", но Есенин "послал Ганина к черту". На фоне кровавой развязки всей этой фантасмагорической истории не хочется даже иронизировать над предложением Ганина...

Тем более - над смертельным катком, который так же играючи мог проехать по Есенину.