Бабушка Маша всю жизнь хранила одну тайну. Мне она об этом так и не рассказала, умерла. Когда я вырос, женился, завел двух детей, бессонницу и боль в пояснице, мама решила, что и мне уже можно про это узнать.
Личный архив
Моя мама, бабушка Маша и крестный дядя Коля.
Ну то есть я ждал примерно сорок лет. И вам тоже сразу не расскажу, только через несколько абзацев. Подождете, ничего с вами не случится.
Бабушка привозила мне из разъезда Денискино Шенталинского района Самарской области сгущенку, шиповниковый сироп и лесные орехи. Достать сгущенку в СССР было сложно, но у бабушки был блат или, говоря современным языком, связи. Когда ты сорок лет работаешь учителем в одной школе, тебя знает весь Шенталинский район, в том числе продавцы и товароведы, которых ты научила читать и считать. Конечно, они отложат пару банок для Марии Филипповны.
Раз уж тут мелькнул на секунду прадед Филипп, скажу, что мужчина это был основательный и хозяйство имел большое, в том числе четырех детей: Полину, Владимира, Марию и Анну. Мама и про него немного рассказала. Особенно мне запомнилась история про золотые монеты, которые прадед прятал в сундуке. Мама их видела всего один раз. Жена прадеда умерла, он нашел себе новую и молодую, а уж та постаралась, чтобы никто больше монет не видел.
Я представлял себе картину - девчонка школьница, которая потом станет моей мамой, сидит у открытого сундука и перебирает в руке золото. Оно важно и увесисто звенит и давит на руки, будто просит вернуть его на место. Интересно, сколько бы сейчас стоили те монеты и хватило бы их на квартиру в Москве, которой у меня до сих пор нет?
Бабушку я побаивался и любил. Она была строгой и, когда приезжала в гости, до 12 лет заставляла меня днем ложиться спать. Конечно, я не спал, но лежать все равно приходилось. Когда был совсем мелкий, спросил у мамы, что такое "устойчивый".
- Ну, не знаю, как тебе объяснить. Вот холодильник, например, устойчивый, не сдвинешь.
- А почему тогда бабушку сказала, что она устойчивая?
Оказалось, та мне говорила, что спать я днем буду, потому что она настойчивая. Недоразумение выяснили, посмеялись, но я все же какое-то время хранил внутри неожиданную связь бабушки с холодильником, ведь в моем воображении они несколько секунд обладали одним и тем же свойством.
Самый яркий связанный с бабушкой эпизод случился, когда я был поэтом. В десять или одиннадцать лет написал стихотворение про Ленина. Нормальный советский ребенок, я свято верил в то, что живу в лучшей стране мира, а создал ее Владимир Ильич Ленин. Знал в общих чертах его биографию и главные достижения. Стихотворение настолько плохое, что я просто обязан привести его здесь целиком, чтобы вы поняли глубину любви ко мне бабушки Маши и ее педагогический дар.
- Ленин - наш вождь и учитель,
- Он сделал многое для нас,
- Ведь он открыл глаза России,
- Да-да, России, пусть не удивляет вас.
- А раньше цари и помещики
- Обманывали русский народ,
- И долго лежал на народе
- Весь этот тяжкий гнет.
- Но вот пришел великий день -
- Седьмое ноября!
- И временное правительство слетело,
- Значит, Ленин боролся не зря.
Бабушка не просто несколько раз прочитала стишок, она сказала, что всегда будет хранить листочек, на котором я его написал. Зачем, спросил я и ее ответ меня поразил.
- Ну а вдруг ты будущий Ленин? А я сохраню стихотворение для потомков.
Людей круче Ленина не было (второй номер моего топа - Лев Яшин, на третьем - Мальчиш Кибальчиш) и я всерьез задумался - уж не Ленин ли я. Разумеется, в будущем.
Мучаясь от бессонницы, часто взрослым думал о том, как важно, чтобы бабушки и дедушки, а также мамы и папы верили в своих детей и внуков. Мне этой веры дали с избытком, за что я всегда буду благодарен семье. За какие только проекты не брался! Само собой, получались не все, но мою веру в себя это никак не уменьшило. А вдруг я будущий Ленин?
У бабули, кстати, дома висел портрет Сталина. Когда я спросил, кто это, она не ответила, но высказалась в том смысле, что если бы этот человек до сих пор был жив, все было бы куда лучше. Я-то и без него жил прекрасно - любимые мама и папа, друзья, футбол, книги, счастливое советское детство первой половины 1980-х.
Любил читать и больше всего не книги, а журналы: "Мурзилка", "Пионер", "Костер", "Юный натуралист", "Юный техник". День, когда в почтовом ящике появлялся новый журнал, был праздничным. Листай, читай, разгадывай кроссворды, вырезай и склеивай бумажные модели, складывай оригами. Журналы никогда не умрут, как и книги. Газеты - само собой.
За домом бабушки в Денискино проходила железная дорога, поезда красиво гудели, проезжая мимо. Она присылала нам письма и открытки, в которых писала "Чистосердечно поздравляю с праздником Нового года (8 марта, 23 февраля и т.д)". Хорошее слово - чистосердечно. Почему все решили, что чистосердечным бывает только признание преступника? Если у человека чистое сердце, любое его движение - чистосердечное.
Прежде чем открыть бабушкину тайну, я признаюсь в своей - меня страшно раздражало, когда на старости лет она стала охать. Ей было настолько плохо то ли с сердцем, то ли давлением, что она тихонько охала и стонала, когда готовила, убиралась по хозяйству, ходила туда-сюда по своей маленькой квартирке из двух комнат - кухня и спальная.
Я любил бабушку, но своей эгоистичной детской душой не понимал, насколько ей тяжело. И раздражался.
Сейчас я сам иногда издаю стоны, когда совсем уж прихватит поясницу, и точно знаю - немного поохаешь и становится легче.
Мне даже не очень стыдно в этом признаваться, потому что уверен - бабушка меня бы простила. У нее было большое сердце. И чистое.
Сгущенку я полюбил на всю жизнь. Шиповниковый сироп можно спокойно купить в аптеке. А орехи оставили меня без нескольких зубов. Мама с бабушкой запрещали грызть их зубами, обязательно бить молоточком. Как только они уходили из дома, я делал это только зубами. Поэтому сейчас у меня восемь имплантов. Детская глупость и непослушание обошлись мне, взрослому, почти в миллион рублей.
Однажды мы с папой на поезде поехали зимой к его маме, но проспали ночью остановку и вышли на следующей, за несколько километров до разъезда Денискино. Потом шли по шпалам. У нас был огромный рюкзак с гостинцами. Кто замерзал, надевал его и через несколько минут согревался.
А если бы не было бабушки Маши, куда бы мы пошли? Зимой-то и ночью!
Когда бабушка умирала, мне было не до нее. Я недавно женился - две работы, ребенок, жена, друзья. Вроде, вырос, а остался эгоистом. На похороны, конечно, поехал. Хотелось хоть так поблагодарить ее за сгущенку, орехи и веру в меня.
И вот недавно мама рассказала, как бабушка училась на учителя. Ездила на поезде в Мелекесс, сейчас он называется Димитровград. Мест в вагоне не хватало, и она залезала на крышу. Чтобы не свалиться, привязывала себя платком к трубе. Здесь у меня просто не хватает слов, чтобы высказать свое восхищение. Я бы, наверное, струсил, не полез и остался неучем. Я-то учился в ульяновском педагогическом и жил с родителями. В автобус, чтобы доехать до универа, влезал с трудом, но на крыше не ездил, да и никто не ездил.
Став взрослым, стал складывать числа - мама родилась в 1952-м, ее брат, мой крестный, в 1954-м. Мой дед-фронтовик умер, когда маме было шесть лет. У него было несколько ран после финской и Великой Отечественной. Когда умирал, отказали почки. Боль была страшная и он кричал. Замолчал только когда к нему привели попрощаться детей - шестилетнюю Сашу, мою маму и четырехлетнего Колю. Как только они вышли из дома, дед опять закричал.
Я складывал числа и у меня получалось, что бабушка была замужем всего семь лет. А потом - вдова.
Теперь про тайну. Не знаю, как они с дедом познакомились. У него уже была семья, из которой он ушел к бабушке. Похоронили его на местном кладбище. Через несколько недель бабушка пришла на его могилу, а ее нет. Раскопанная яма без гроба.
Та женщина, которая любила его в первой семье, наняла кого-то, чтобы выкопали гроб и перезахоронили в другом месте. В каком, никто в нашей семье никогда не узнает.
Когда бабушка стала совсем слабой, ее забрал в Чапаевск сын. Перед отъездом она зашла на кладбище, чтобы попрощаться даже не с могилой, а с землей, под которой какое-то недолгое время лежал дед. Ходила между крестов, клала где конфетку, где печенье.
- Мам, ты чего ходишь? Где могила отца?
Она ничего не отвечала. Говорила что-то тихо, охала и стонала.
Когда умирала, у кровати сидела моя мама. Вдалеке раздался красивый гудок паровоза, как когда-то в Денискино, где молодая бабушка ехала на крыше вагона, потом встретила моего деда, а потом он умер и его дважды похоронили женщины, которые его любили.
- Поезд гудит, мам, как в Денискино.
Из закрытых глаз бабушки покатилась слеза. Последняя.
Читайте нас в Telegram
Новости о прошлом и репортажи о настоящем