Александр Суворов: Никакое препятствие не считать слишком большим!

Озеро Кленталь

С высоты это озеро напоминает камень бирюзы, вставленный в прекрасную альпийскую оправу. Жители долины Гларус любят тут отдыхать и купаться, но вряд ли многие из них знают: в бирюзовое озеро сбрасывали убитых солдат, чтобы очистить дорогу. 19 (30) сентября - 20 сентября (1 октября) 1799 года здесь шли кровопролитные бои авангарда Багратиона с французскими войсками генерала Молитора.

Капитан Московского гренадерского полка Николай Грязев (1772 - не ранее 1801) из дневника "Мой журнал":

"Вскоре вся узкая дорожка... так была завалена трупами наших убитых воинов, что сделалась непроходимой. Хотя и с болью в сердце, но мы должны были сталкивать их в озеро, тем самым очищая себе путь, по кучам мертвых тел своих собратьев проходить на равнину... прямо с места, со словом ура! ударили в штыки на неприятеля... Этим решительным и отважным действием поколебали мы его позицию, выбили его из первого своего места и овладели возвышением"¹.

Полковник Яков Михайлович Старков (1775-1856) из книги "Записки старого воина о Суворове":

"Здесь 19 и 20-го числа происходило сильное побоище у Князя Петра Ивановича Багратиона с врагом, втрое превосходившим силу нашу, и отсюда Князь Багратион, одолев врага, бил и гнал его более 8 верст"².

Долина Гларус

Наш вертолет делает круг над селением Ридерн, в десяти километрах от озера Кленталь, где Суворов сделал первую остановку. "Суворовский" дом сохранился, на нем памятная доска, установленная в 1900 году русским общественным деятелем и астрономом В. Энгельгардтом. На следующий день полководец перебрался в другой дом, тоже сохранившийся. Здесь Александр Васильевич три дня ожидал корпус Розенберга, доблестно бившийся в долине реки Муоты. С какой радостью встретили воины Суворова победителей!

Капитан Николай Грязев:

"В час по полуночи 24 сентября тронулись мы с Нефельской долины и следовали по пути к городу Гларису, главному месту этого Кантона, где на некоторое время задержались, чтобы оставить здесь своих раненых... оставался только тот, кто был совершенно недвижим, но кто немного мог идти, тот решался на все трудности и следовал за нами"³.

Лазарет принял около 600 раненых. Для остальных начиналось самое тяжелое.

Капитан Николай Грязев:

"... мы проводим свою жизнь под кровом необозримого неба, на сырой, голой земле, на пронзительном холоде, не имея иногда на себе ни одной сухой нитки, муравьиная кочка служит нам изголовьем <...> Мы течем по пути, устланном терниями, и раны наши есть печать заслуг, которые мы несем для пользы и славы нашего Отечества"⁴.

Селение Эльм

Дорога по берегу реки Зернф хорошо просматривается с вертолета. О далеких событиях напоминают желтые указатели "Дорога Суворова". А вот и Эльм .

Капитан Николай Грязев:

"Прибыв к селению Эльм, мы остановились. Наш авангард оставлен был в арьергарде для прикрытия нашего пути. Неприятель напал на него... вдохновленный своей удачей неприятель приблизился до самой Эльмской равнины и под покровом темной ночи попытался было напасть на весь наш корпус, но был упорно встречен передовыми постами и добровольцами и вынужден был оставить свое намерение и больше нас не тревожил"⁵.

Здесь, в каменном доме постройки 1748 года, о чем свидетельствует надпись над дверью, Суворов провел ночь с 24 (5 октября) на 25 сентября (6 октября). Сегодняшний хозяин Каспар Ринер-Штурм выкупил дом в 1960-е годы и спас его от разрушения. Великий почитатель Суворова, он произвел бережную реконструкцию, сохранив каждую петлю на дверях и окнах, каждый шпингалет и накладку. И сегодня дом выглядит так, как осенью 1799 года - с низкими потолками, с открытым очагом на кухне, со старинной оловянной посудой и медными котлами, в которых варили сыр...

Сохранилась и комната Суворова, в которой хозяин принимает гостей. Каспар бережно хранит все, что связано с Альпийским походом Суворова и пребыванием русских солдат в Эльме. У него прекрасная суворовская библиотека на разных языках. В доме на стенах можно видеть оружие, ранцы и другие предметы, которые были найдены в Эльме и на перевале Паникс. А перед домом хозяин установил памятник полководцу работы московского скульптора Дмитрия Тугаринова...

В Эльме воины Суворова в последний раз слышали выстрелы и речь неприятеля. Французы не рискнули подниматься вслед за ними на перевал Паникс. Тем более что выпал снег, сделав и без того труднейший маршрут смертельно опасным...

Перевал Паникс

У самого начала тропы, ведущей к перевалу, стоит бравый суворовский солдат, как бы подбадривая тех, кто собрался повторить путь чудо-богатырей: "Мы прошли, и у вас получится". А сам перевал с вертолета поражает суровой неприступностью. И лишь маленький домик с памятной доской, приют для путников, подает сигнал: "Не бойтесь! Страшно только вначале. Люди здесь бывают". Памятную доску установил на перевале в сентябре 1902 года Бертольд Бетшарт по заказу Василия Павловича Энгельгардта...

Полковник Яков Старков:

"Сырой, густой туман во все дни обнимал нас; а дождь и снег сыпмя осыпали, и холодный, резкий и сильный ветер валил с ног. Невыразимо трудно было нам перейти эти огромные и длинные горы, по глубокому снегу. Многие из ратников и многие вьюки, оступаясь или осклизаясь, неслись вниз, в пропасти, и погибали. Таков был почти весь наш путь... Мы переходили не раз быстротоки, по колено и выше в воде; лезли сквозь темные тучи на скалы, спускались вниз почти ползком; но двигались быстро, бодро, и без малейшего ропота. Мокли, зябли от сильного по ночам мороза, и слышали гром над нашими головами... Обогреться нам было не у чего: в лесу нигде ни прутика, жилья не только хижины, но даже ни сарая, ни на пути, ни по сторонам, не было вовсе"⁶.

Но тем, кто преодолел 11,5 километра от Эльма до перевала, предстояло еще спуститься с Паникса. По тропе, где с трудом мог пройти один человек. В темноте, в непогоду, над пропастью. Сколько воинов сорвались в нее - никто не скажет...

Полковник Яков Старков:

"Наконец поздно вечером пришли мы к р. Рейну... Обувь на нас пришла в сущую негодность. Мы были все почти босые, и сухарные мешки наши у всех были пусты; мы были все до совершенства измучены, и голодны до нельзя. Но порадовало нас известие, что недалеко, в м. Кур, где была уже наша армия, есть для нас хлеб и мясная порция <...> Стирая амуницию, починяя обувь и приводя все на себе в порядок, пели песни, смеялись и шутили над прошедшим; говори: "Ну уж эти горы!.. Дали они себя знать! Замучили было до смерти... Ведь говорил же отец наш Александр Васильевич: "Мы русские! Бог - генерал! Он нас водит... Будем до смерти своей помнить этот поход!⁷"

Селение Пинью

Эта деревушка первой встречала чудо-богатырей после перехода через перевал. И здесь тоже сохранился каменный дом, в котором остановился измученный не меньше своих солдат Александр Васильевич. Тогда дом принадлежал главе деревни Христиану Антону Спеша, сегодня в нем живут его потомки, бережно хранящие память о великом постояльце. Арнольд Спеша рассказывал мне: в детстве, где бы он ни находился в кабинете отца, на него всегда внимательно смотрел Суворов...

^{1. Грязев Н. Мой журнал. Mit Suworow in der Schweiz. Lenzburg, 2013. S. 223-224.2. Там же. S. 223.3. Старков Я.М. Рассказы старого воина о Суворове. М., 1847. С. 244-246.4.  Там же. С. 249.5.  Грязев Н. Мой журнал. С. 223-224.6. Там же. С. 226.7. Там же. С. 229.8. Там же. С. 229-230.9.  Старков Я. М. Рассказы старого воина о Суворове. М., 1847. С. 253.10. Там же. С. 253-254.}