Первый бал фрейлины Анны

Как давний читатель "Родины", решил обратиться к Вам за помощью. Меня интересует, кто написал этот женский портрет? Впервые увидел его в доме моей тётушки, но ей было тогда уже за девяносто. Она твердо помнила, юная красавица - её прабабка, Анна Александровна Гендрикова и, будто бы, фрейлина. Но во всём остальном тётушка путалась: имя художника не знала, почему такое платье и что за банты на рукаве объяснить не могла.

По публикациям в "Родине" я знаю, что ваш обозреватель Семен Экштут - уникальный специалист, решал многие сложные задачи по атрибутированию картин. Может быть, он согласится пролить свет и на эту историю?

Имя автора письма по его просьбе не называем. А редакционное расследование - перед вами.

Мать

Мать изображенной на нашем портрете графини в девичестве звали княжной Прасковьей Александровной Хилковой (1803-1843). В 1820 году княжна окончила Екатерининский институт благородных девиц (Петербургское училище ордена Св. Екатерины) и была назначена фрейлиной к их императорским величествам императрицам Марии Федоровне и Елизавете Алексеевне¹. Княжна стала любимой фрейлиной императрицы-матери. "Паша была более чем красива, у нее было выражение бесконечной нежности, маленький вздернутый нос, придававший ей вид шаловливого ребенка, очень маленький рот, крупная вишня не могла бы пройти через эти тонкие губки. У нее был беззаботный вид, ее серые глазки были добры... Говорят, что Паша великолепно танцевала..."²

Слухи о романе фрейлины Хилковой и великого князя Михаила Павловича, младшего брата Александра I и великого князя Николая Павловича (будущего Николая I), были широко распространены в великосветском обществе³. В записных книжках Николая Павловича имя Паши Хилковой упоминается свыше шестидесяти раз!

"10/22 мая 1822 года. Говорил с Михаилом о его любовных увлечениях.

28 июня/10 июля 1822 года. Заботы из-за Михаила.

3/15 июля 1823 года. Роман с [нрзб.], Паша хорошенькая"⁴.

Михаил Павлович даже просил у императрицы-матери разрешения жениться на ее фрейлине, но получил отказ. Влюбленный в княжну Хилкову, великий князь не решился признаться об этом своей невесте Елене Павловне, которая, по словам императрицы Александры Федоровны, "приходила в отчаяние, найдя в нем каменное сердце, в которое она беспрестанно стучалась, но которое ей никогда не открылось..."⁵.

Бракосочетание Михаила Павловича и Елены Павловны состоялось в 1824 году. Великий князь беспрестанно ссорился со своей супругой, "и на вопрос одного из своих адъютантов: "Ваше высочество будет праздновать годовщину двадцатипятилетия своей свадьбы?", он отвечал: "Нет, любезный, я подожду еще пять лет и тогда отпраздную годовщину моей тридцатилетней войны!"⁶

Что касается Паши Хилковой, императорская фамилия отнеслась к ней сочувственно. Княжна продолжала пользоваться особой милостью императрицы-матери и поэтому оставалась своей в высших придворных кругах. В ноябре 1826 года фрейлину выдали замуж за поручика Кавалергардского полка графа Гендрикова, правнука племянника Екатерины I, супруги Петра Великого.

Это была прекрасная партия. Граф владел изрядным состоянием. В Харьковской губернии ему принадлежали два богатых имения - Графское и Петропавловское с 2235 крепостными. Паша родила мужу четверых детей, причем старшего сына Александра в 1827 году крестили императрица Мария Федоровна и великий князь Александр Николаевич. Когда Михаил Павлович узнал о смерти былой возлюбленной, то не смог сдержать своих чувств: "Я люблю ее больше всего на свете и буду любить до последнего вздоха"⁷.

А императрица взяла под покровительство ее дочь - юную графиню Анну.

Дочь

25 мая 1848 года Екатерининский институт торжественно отметил свой пятидесятилетний юбилей. Императрица почтила своим присутствием здание, расположенное на Набережной Фонтанки, 36. Государыню сопровождала ее дежурная фрейлина - восемнадцатилетняя графиня Анна Александровна Гендрикова, институтка XVI выпуска. Это было очевидное для всех институток свидетельство монаршего благоволения к фрейлине⁸.

Вот она - на портрете из домашней коллекции, с которым ваш обозреватель познакомился в московской квартире читателя "Родины".

Я выдвинул гипотезу: портрет принадлежит кисти замечательного и незаслуженно забытого русского художника Ивана Алексеевича Тюрина (1824 - 1904/1905), написавшего около 800 портретов своих современников и около 200 икон для православных церквей и соборов. Технико-технологическая экспертиза, которую провел Александр Иванович Тюрин, художник-живописец и заслуженный работник культуры Республики Узбекистан, подтвердила авторство И.А. Тюрина, будущего академика Императорской Академии художеств, а в момент написания портрета - ее вольноприходящего ученика⁹.

Взгляните на портрет - и наверняка вспомните первый бал Наташи Ростовой:

"Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерной поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. ...Ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки... Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо"¹⁰.

У графини Наташи Ростовой корсаж ее "белого дымкового платья" был декорирован розаном¹¹.

Модное, но без излишнего журнального шика атласное платье графини Анны Гендриковой лишено какой-либо бросающейся в глаза декоративной отделки. Это - классическое платье дебютантки, отправляющейся на свой первый бал. Отсутствие отделки говорит о юном возрасте барышни.

А еще - о желании выделить знаки отличия¹².

Важнейшая деталь: корсаж бального платья графини Анны Гендриковой украшают два шифра (вензеля) императрицы Александры Федоровны. В районе левого плеча на банте из голубой Андреевской ленты приколот фрейлинский шифр с бриллиантами, увенчанный Императорской короной. Ниже, на банте из белой ленты с одной продольной красной полосой (цвета женского ордена Св. Екатерины), размещается золотой шифр выпускницы Екатерининского института благородных девиц (Петербургского училища ордена Св. Екатерины)¹³.

На последней детали портрета необходимо остановиться подробнее.

Шифр к портрету

Золотой шифр Екатерининского института - редкое отличие, котировавшееся гораздо выше золотой медали и дававшееся за успехи в учебе немногим счастливицам - лучшим среди лучших выпускниц. Их называли шиферницами*. Плох тот солдат, который не мечтает быть генералом. Но гораздо хуже институтка, не грезящая стать шиферницей. Покрытые золотом имена шиферниц украшали мраморные доски, прикрепленные к колоннам актового зала института.

Увенчанные Императорской короной шифры институток изготавливались придворными ювелирами из высокопробного золота. Величина вензеля имела значение: чем выше успеваемость, тем он крупнее. Шифр большой величины носился на банте с тремя продольными красными полосами. Средней - на банте с двумя полосами. Малой - на банте с одной полосой. Именно такой вензель мы видим на портрете шиферницы графини Гендриковой. (В 1820 году ее мать, шиферница VII выпуска княжна Хилкова, была удостоена большого шифра¹⁴).

Существовала жесткая квота: лишь одна из десяти институток могла претендовать на шифр, а на весь выпуск давали всего-навсего шесть шифров.

Портрет графини Анны Александровны Гендриковой - это превосходное наглядное пособие по фалеристике, дающее отчетливое визуальное представление о разнице между шифром институтки и шифром фрейлины. Фалеристика позволяет уточнить время написания живописного полотна. Выпуск из Екатерининского института происходил в феврале, один раз в три года. Платье графини украшено шифром институтки. Итак, портрет написан после февраля 1847 года. Но на портрете графини Анны мы видим еще и фрейлинский шифр. Отнюдь не каждая шиферница жаловалась придворным званием фрейлины.

Из шести шиферниц выпуска 1847 года лишь графиня Анна Гендрикова удостоилась этой чести¹⁵.

Весьма вероятно, что это произошло в том же году: либо на Пасху - 23 марта, либо в день тезоименитства императрицы Александры Федоровны - 21 апреля¹⁶. Очевидно одно: пожалование состоялось до рождественского бала 1847 года. И на свой первый бал юная дебютантка графиня Гендрикова отправилась с фрейлинским шифром, изображенным на портрете. Следовательно, можно выдвинуть гипотезу: портрет написан в конце 1847 - начале 1848 года и запечатлел важную веху в жизни светской барышни - ее первый бал.

Снова всплывает в памяти первый бал Наташи Ростовой. И размышления бывшего там князя Андрея Болконского о грядущей судьбе барышни:

"Какой вздор иногда приходит в голову! - подумал князь Андрей; - но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж..."¹⁷

Пусть не месяц, но графиня Гендрикова протанцевала всего-навсего 1848 год - и в следующем году, в возрасте девятнадцати лет, вышла замуж. Она пренебрегла блестящей придворной карьерой и успешно реализовала на практике именно тот сценарий, к которому ее шесть лет исподволь готовили в Екатерининском институте.

Женское дело

Училище ордена Св. Екатерины было учреждено в мае 1798 года в качестве "пристанища благородным девицам, без родни, имения и призрения, нередко в жертву порокам остающимся"¹⁸. Сама императрица в ранге Главноначальствующей возглавляла это привилегированное женское учебное заведение¹⁹. Училище было закрытым. Воспитанниц, дабы наверняка уберечь их от пороков, "слабостей и прельщений"²⁰ не отпускали домой ни на праздники, ни на каникулы, а свидания с родными были разрешены лишь в первое воскресенье каждого месяца, да и то лишь на несколько часов и под присмотром классной дамы. Это правило не знало исключений.

Вспоминает институтка Надежда Ковалевская: "...За четыре месяца до выпуска я имела несчастье потерять отца, жившего в окрестностях Петербурга, и меня не отпустили отдать последний долг горячо любимому отцу, обнять, утешить больную, сраженную горем мать! Вот как строго относились к правилу не выпускать ни на шаг из института!"²¹

Классная дама - это ключевая фигура воспитательного процесса, надзирающая за успеваемостью и поведением институток от момента их поступления и до выпускного бала включительно. Классным дамам вменялось в обязанность "укреплять воспитанниц по мере развития их умственных способностей в сознании, что они назначены для деятельности на поприще домашнего быта". Не каждой институтке предстояло со временем стать женой и матерью. Классные дамы прекрасно знали об этом, а потому они настойчиво воспитывали у институток "готовность быть полезною без различия в супружестве или девичестве, но преимущественно в кругу семьи, при надлежащей скромности и самоотвержении"²².

И эта мысль на несколько десятилетий укоренилась в дворянском сословии и не была до конца изжита даже в пореформенной России. Именно в таких понятиях была воспитана княгиня Долли Облонская - героиня романа Толстого "Анна Каренина". Вспомним ее спор с мужем.

"- Да, но что же делать девушке, у которой нет семьи? - вступился Степан Аркадьич...

- Если хорошенько разобрать историю этой девушки, то вы найдете, что эта девушка бросила семью, или свою, или сестрину, где бы она могла иметь женское дело, - неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна..."²³

Графиня Анна отказалась от Императорского двора ради "женского дела".

Выбор Анны

В 1849 году она, дочь кавалергарда, вышла замуж за человека своего круга - штабс-ротмистра Кавалергардского полка Николая Аркадьевича Болдарева (Болдырева) и родила семерых детей²⁴.

Чета Болдаревых не только сохранила, но и упрочила завидное для многих положение "своих" при Императорском дворе. Их первенца, дочь Александру, крестил цесаревич Александр Николаевич (будущий Александр II). Прасковью и Елизавету крестили императрица Александра Федоровна и цесаревич, причем сам обряд происходил в придворной Петропавловской церкви Петергофа. Николай Аркадьевич сделал неплохую карьеру: в 1866 - 1873 годах был рязанским губернатором, в 1899-м получил чин тайного советника, в 1905-м - орден Св. Александра Невского. Анна Александровна Болдарева скончалась в 1886 году и упокоилась в Алексеевском женском монастыре в Москве²⁵. Ее могила не сохранилась. Монастырь закрыли в 1926 году, некрополь сровняли с землей в конце 1930-х.

Но сохранился портрет, на котором юная графиня Анна с надеждой смотрит в будущее - "с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе".

---

^{1. Месяцеслов с росписью чиновных особ или общий штат Российской империи на лето от Рождества Христова 1825. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1825. С. 22.}

^{2. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М.: Наука, 1989. С. 474 (Литературные памятники).}

^{3. Там же. С. 702 (Примечание 105).}

^{4. Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822 - 1825. М.: Политическая энциклопедия, 2013. С. 58, 79, 252, 880 (Бумаги Дома Романовых).}

^{5. Переписка цесаревича Александра Николаевича с императором Николаем I. 1838 - 1839. М.: РОССПЭН, 2008. С. 511 (Бумаги Дома Романовых).}

^{6. Там же.}

^{7. Смирнова-Россет А.О. Указ. соч. С. 475.}

^{8. Панкратьева Е.Э. С.-Петербургское училище ордена святой Екатерины [Екатерининский институт]. 1798-1898: [Исторический очерк и описание празднования юбилея Училища] / Сост. бывш. воспитательница Елизавета Панкратьева. СПб.: тип. Е. Евдокимов, 1899. С. 83.}

^{9. Живущий и работающий в Узбекистане А.И. Тюрин - известный художник-живописец, Заслуженный работник культуры Республики Узбекистан, председатель секции живописи Творческого союза художников Узбекистана, преподаватель кафедры монументальной живописи Национального института художеств и дизайна им. К. Бехзода Академии художеств Узбекистана. Он не только написал капитальную монографию о своем далеком предке, но и в течение восьми месяцев реставрировал один из его портретов, что позволило ему скрупулезно изучить творческую манеру портретиста. Привожу его заключение: "Изучив технику, отношение к процессу, энергетику и др., пришел к выводу, что этот портрет действительно принадлежит кисти Ивана Алексеевича Тюрина. По напряжению письма явно не Яковлев. Предпочтение в его адрес упало до 10%. А в адрес Тюрина 90%". Мой коллега Александр Владимирович Кибовский, министр Правительства Москвы, академик Российской академии художеств, авторитетный знаток портретной живописи и автор замечательной книги "500 неизвестных" (в ней он атрибутировал четыре портрета неизвестных кисти И.А. Тюрина), дал мне ценный совет: проверить портрет графини Гендриковой на предмет возможного авторства Гавриила Ивановича Яковлева (1819 -1862), академика живописи, портретировавшего фрейлин Императорского двора. Что и было сделано экспертом. Пользуюсь случаем, чтобы выразить мою глубочайшую признательность А.И. Тюрину и А.В. Кибовскому за помощь в работе.}

^{10. Толстой Л.Н. Война и мир. Т. II. Часть 3. Глава XVI // Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Т. 10. М.: Художественная литература, 1938. С. 202, 204.}

^{11. Там же. Глава XIV. С. 196. "Дымка... - тонкая, прозрачная шелковая ткань, более близкая по технике изготовления к газу. ...Дымка упоминается среди тканей для дорогих бальных нарядов, предназначенных для больших выездов". - Кирсанова Р.М. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX века. М.: Родина, 2006. С. 55.}

^{12. Выражаю искреннюю признательность известному историку моды и постоянному автору "Родины" Ольге Андреевне Хорошиловой, обратившей мое внимание на эту выразительную деталь.}

^{13. У шиферниц-смолянок продольные полоски были золотые.}

^{14. Карцов Н.С. Несколько фактов из жизни Санкт-Петербургского училища ордена Св. Екатерины. СПб., 1898. С. 52; Панкратьева Е.Э. Указ. соч. С. 82.}

^{15. Адрес-календарь, или Общий штат Российской империи на 1848 год. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1848. С. 15. Поскольку сведения для этого официального издания собирались в ноябре-декабре предшествующего года, можно смело утверждать: к Рождеству 1847 года графиня Гендрикова уже была фрейлиной.}

^{16. Адрес-календарь, или Общий штат Российской империи на 1847 год. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1848. С. IX.}

^{17. Толстой Л.Н. Война и мир. Т. II. Часть 3. Глава XVII // Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Т. 10. М.: Художественная литература, 1938. С. 205.}

^{18. Карцов Н.С. Указ. соч. С. 4.}

^{19. Там же. С. 6.}

^{20. Панкратьева Е.Э. Указ. соч. С. 61.}

^{21. Ковалевская Н.М. Воспоминания старой институтки. СПб.: тип. т-ва "Обществ. Польза", 1898. С. 2.}

^{22. Там же. С. 60-61.}

^{23. Толстой Л.Н. Анна Каренина. Часть 4. Глава Х // Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 18. М.-Л.: Художественная литература, 1934. С. 410.}

^{24. Панчулидзев С.А. Сборник биографий кавалергардов. 1826 - 1908. Т. IV. СПб., 1908. С. 145-146.}

^{25. Саитов В.И., Модзалевский Б.Л. Московский некрополь. Т. I. СПб., 1907. С. 122.}

---

* Шиферница -ы, ж. chiffre m. устар., разг. Институтка (выпускница Смольного или Екатерининского института благородных девиц), получившая при выходе шифр императрицы за успехи в учебе.