Такие письма в редакцию - на вес золота.
Как давний читатель "Родины", решил обратиться к Вам за помощью. Меня интересует, кто написал этот женский портрет? Впервые увидел его в доме моей тётушки, но ей было тогда уже за девяносто. Она твердо помнила, юная красавица - её прабабка, Анна Александровна Гендрикова и, будто бы, фрейлина. Но во всём остальном тётушка путалась: имя художника не знала, почему такое платье и что за банты на рукаве объяснить не могла.
По публикациям в "Родине" я знаю, что ваш обозреватель Семен Экштут - уникальный специалист, решал многие сложные задачи по атрибутированию картин. Может быть, он согласится пролить свет и на эту историю?
Имя автора письма по его просьбе не называем. А редакционное расследование - перед вами.
Мать
Мать изображенной на нашем портрете графини в девичестве звали княжной Прасковьей Александровной Хилковой (1803-1843). В 1820 году княжна окончила Екатерининский институт благородных девиц (Петербургское училище ордена Св. Екатерины) и была назначена фрейлиной к их императорским величествам императрицам Марии Федоровне и Елизавете Алексеевне1. Княжна стала любимой фрейлиной императрицы-матери. "Паша была более чем красива, у нее было выражение бесконечной нежности, маленький вздернутый нос, придававший ей вид шаловливого ребенка, очень маленький рот, крупная вишня не могла бы пройти через эти тонкие губки. У нее был беззаботный вид, ее серые глазки были добры... Говорят, что Паша великолепно танцевала..."2
Слухи о романе фрейлины Хилковой и великого князя Михаила Павловича, младшего брата Александра I и великого князя Николая Павловича (будущего Николая I), были широко распространены в великосветском обществе3. В записных книжках Николая Павловича имя Паши Хилковой упоминается свыше шестидесяти раз!
"10/22 мая 1822 года. Говорил с Михаилом о его любовных увлечениях.
28 июня/10 июля 1822 года. Заботы из-за Михаила.
3/15 июля 1823 года. Роман с [нрзб.], Паша хорошенькая"4.
Михаил Павлович даже просил у императрицы-матери разрешения жениться на ее фрейлине, но получил отказ. Влюбленный в княжну Хилкову, великий князь не решился признаться об этом своей невесте Елене Павловне, которая, по словам императрицы Александры Федоровны, "приходила в отчаяние, найдя в нем каменное сердце, в которое она беспрестанно стучалась, но которое ей никогда не открылось..."5.
Бракосочетание Михаила Павловича и Елены Павловны состоялось в 1824 году. Великий князь беспрестанно ссорился со своей супругой, "и на вопрос одного из своих адъютантов: "Ваше высочество будет праздновать годовщину двадцатипятилетия своей свадьбы?", он отвечал: "Нет, любезный, я подожду еще пять лет и тогда отпраздную годовщину моей тридцатилетней войны!"6
Что касается Паши Хилковой, императорская фамилия отнеслась к ней сочувственно. Княжна продолжала пользоваться особой милостью императрицы-матери и поэтому оставалась своей в высших придворных кругах. В ноябре 1826 года фрейлину выдали замуж за поручика Кавалергардского полка графа Гендрикова, правнука племянника Екатерины I, супруги Петра Великого.
Это была прекрасная партия. Граф владел изрядным состоянием. В Харьковской губернии ему принадлежали два богатых имения - Графское и Петропавловское с 2235 крепостными. Паша родила мужу четверых детей, причем старшего сына Александра в 1827 году крестили императрица Мария Федоровна и великий князь Александр Николаевич. Когда Михаил Павлович узнал о смерти былой возлюбленной, то не смог сдержать своих чувств: "Я люблю ее больше всего на свете и буду любить до последнего вздоха"7.
А императрица взяла под покровительство ее дочь - юную графиню Анну.
Дочь
25 мая 1848 года Екатерининский институт торжественно отметил свой пятидесятилетний юбилей. Императрица почтила своим присутствием здание, расположенное на Набережной Фонтанки, 36. Государыню сопровождала ее дежурная фрейлина - восемнадцатилетняя графиня Анна Александровна Гендрикова, институтка XVI выпуска. Это было очевидное для всех институток свидетельство монаршего благоволения к фрейлине8.
Вот она - на портрете из домашней коллекции, с которым ваш обозреватель познакомился в московской квартире читателя "Родины".
Я выдвинул гипотезу: портрет принадлежит кисти замечательного и незаслуженно забытого русского художника Ивана Алексеевича Тюрина (1824 - 1904/1905), написавшего около 800 портретов своих современников и около 200 икон для православных церквей и соборов. Технико-технологическая экспертиза, которую провел Александр Иванович Тюрин, художник-живописец и заслуженный работник культуры Республики Узбекистан, подтвердила авторство И.А. Тюрина, будущего академика Императорской Академии художеств, а в момент написания портрета - ее вольноприходящего ученика9.
Взгляните на портрет - и наверняка вспомните первый бал Наташи Ростовой:
"Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерной поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. ...Ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки... Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо"10.
У графини Наташи Ростовой корсаж ее "белого дымкового платья" был декорирован розаном11.
Модное, но без излишнего журнального шика атласное платье графини Анны Гендриковой лишено какой-либо бросающейся в глаза декоративной отделки. Это - классическое платье дебютантки, отправляющейся на свой первый бал. Отсутствие отделки говорит о юном возрасте барышни.
А еще - о желании выделить знаки отличия12.
Важнейшая деталь: корсаж бального платья графини Анны Гендриковой украшают два шифра (вензеля) императрицы Александры Федоровны. В районе левого плеча на банте из голубой Андреевской ленты приколот фрейлинский шифр с бриллиантами, увенчанный Императорской короной. Ниже, на банте из белой ленты с одной продольной красной полосой (цвета женского ордена Св. Екатерины), размещается золотой шифр выпускницы Екатерининского института благородных девиц (Петербургского училища ордена Св. Екатерины)13.
На последней детали портрета необходимо остановиться подробнее.
Шифр к портрету
Золотой шифр Екатерининского института - редкое отличие, котировавшееся гораздо выше золотой медали и дававшееся за успехи в учебе немногим счастливицам - лучшим среди лучших выпускниц. Их называли шиферницами*. Плох тот солдат, который не мечтает быть генералом. Но гораздо хуже институтка, не грезящая стать шиферницей. Покрытые золотом имена шиферниц украшали мраморные доски, прикрепленные к колоннам актового зала института.
Увенчанные Императорской короной шифры институток изготавливались придворными ювелирами из высокопробного золота. Величина вензеля имела значение: чем выше успеваемость, тем он крупнее. Шифр большой величины носился на банте с тремя продольными красными полосами. Средней - на банте с двумя полосами. Малой - на банте с одной полосой. Именно такой вензель мы видим на портрете шиферницы графини Гендриковой. (В 1820 году ее мать, шиферница VII выпуска княжна Хилкова, была удостоена большого шифра14).
Существовала жесткая квота: лишь одна из десяти институток могла претендовать на шифр, а на весь выпуск давали всего-навсего шесть шифров.
Портрет графини Анны Александровны Гендриковой - это превосходное наглядное пособие по фалеристике, дающее отчетливое визуальное представление о разнице между шифром институтки и шифром фрейлины. Фалеристика позволяет уточнить время написания живописного полотна. Выпуск из Екатерининского института происходил в феврале, один раз в три года. Платье графини украшено шифром институтки. Итак, портрет написан после февраля 1847 года. Но на портрете графини Анны мы видим еще и фрейлинский шифр. Отнюдь не каждая шиферница жаловалась придворным званием фрейлины.
Из шести шиферниц выпуска 1847 года лишь графиня Анна Гендрикова удостоилась этой чести15.
Весьма вероятно, что это произошло в том же году: либо на Пасху - 23 марта, либо в день тезоименитства императрицы Александры Федоровны - 21 апреля16. Очевидно одно: пожалование состоялось до рождественского бала 1847 года. И на свой первый бал юная дебютантка графиня Гендрикова отправилась с фрейлинским шифром, изображенным на портрете. Следовательно, можно выдвинуть гипотезу: портрет написан в конце 1847 - начале 1848 года и запечатлел важную веху в жизни светской барышни - ее первый бал.
Снова всплывает в памяти первый бал Наташи Ростовой. И размышления бывшего там князя Андрея Болконского о грядущей судьбе барышни:
"Какой вздор иногда приходит в голову! - подумал князь Андрей; - но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж..."17
Пусть не месяц, но графиня Гендрикова протанцевала всего-навсего 1848 год - и в следующем году, в возрасте девятнадцати лет, вышла замуж. Она пренебрегла блестящей придворной карьерой и успешно реализовала на практике именно тот сценарий, к которому ее шесть лет исподволь готовили в Екатерининском институте.
Женское дело
Училище ордена Св. Екатерины было учреждено в мае 1798 года в качестве "пристанища благородным девицам, без родни, имения и призрения, нередко в жертву порокам остающимся"18. Сама императрица в ранге Главноначальствующей возглавляла это привилегированное женское учебное заведение19. Училище было закрытым. Воспитанниц, дабы наверняка уберечь их от пороков, "слабостей и прельщений"20 не отпускали домой ни на праздники, ни на каникулы, а свидания с родными были разрешены лишь в первое воскресенье каждого месяца, да и то лишь на несколько часов и под присмотром классной дамы. Это правило не знало исключений.
Вспоминает институтка Надежда Ковалевская: "...За четыре месяца до выпуска я имела несчастье потерять отца, жившего в окрестностях Петербурга, и меня не отпустили отдать последний долг горячо любимому отцу, обнять, утешить больную, сраженную горем мать! Вот как строго относились к правилу не выпускать ни на шаг из института!"21
Классная дама - это ключевая фигура воспитательного процесса, надзирающая за успеваемостью и поведением институток от момента их поступления и до выпускного бала включительно. Классным дамам вменялось в обязанность "укреплять воспитанниц по мере развития их умственных способностей в сознании, что они назначены для деятельности на поприще домашнего быта". Не каждой институтке предстояло со временем стать женой и матерью. Классные дамы прекрасно знали об этом, а потому они настойчиво воспитывали у институток "готовность быть полезною без различия в супружестве или девичестве, но преимущественно в кругу семьи, при надлежащей скромности и самоотвержении"22.
И эта мысль на несколько десятилетий укоренилась в дворянском сословии и не была до конца изжита даже в пореформенной России. Именно в таких понятиях была воспитана княгиня Долли Облонская - героиня романа Толстого "Анна Каренина". Вспомним ее спор с мужем.
"- Да, но что же делать девушке, у которой нет семьи? - вступился Степан Аркадьич...
- Если хорошенько разобрать историю этой девушки, то вы найдете, что эта девушка бросила семью, или свою, или сестрину, где бы она могла иметь женское дело, - неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна..."23
Графиня Анна отказалась от Императорского двора ради "женского дела".
Выбор Анны
В 1849 году она, дочь кавалергарда, вышла замуж за человека своего круга - штабс-ротмистра Кавалергардского полка Николая Аркадьевича Болдарева (Болдырева) и родила семерых детей24.
Чета Болдаревых не только сохранила, но и упрочила завидное для многих положение "своих" при Императорском дворе. Их первенца, дочь Александру, крестил цесаревич Александр Николаевич (будущий Александр II). Прасковью и Елизавету крестили императрица Александра Федоровна и цесаревич, причем сам обряд происходил в придворной Петропавловской церкви Петергофа. Николай Аркадьевич сделал неплохую карьеру: в 1866 - 1873 годах был рязанским губернатором, в 1899-м получил чин тайного советника, в 1905-м - орден Св. Александра Невского. Анна Александровна Болдарева скончалась в 1886 году и упокоилась в Алексеевском женском монастыре в Москве25. Ее могила не сохранилась. Монастырь закрыли в 1926 году, некрополь сровняли с землей в конце 1930-х.
Но сохранился портрет, на котором юная графиня Анна с надеждой смотрит в будущее - "с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе".
1. Месяцеслов с росписью чиновных особ или общий штат Российской империи на лето от Рождества Христова 1825. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1825. С. 22.
2. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М.: Наука, 1989. С. 474 (Литературные памятники).
3. Там же. С. 702 (Примечание 105).
4. Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822 - 1825. М.: Политическая энциклопедия, 2013. С. 58, 79, 252, 880 (Бумаги Дома Романовых).
5. Переписка цесаревича Александра Николаевича с императором Николаем I. 1838 - 1839. М.: РОССПЭН, 2008. С. 511 (Бумаги Дома Романовых).
6. Там же.
7. Смирнова-Россет А.О. Указ. соч. С. 475.
8. Панкратьева Е.Э. С.-Петербургское училище ордена святой Екатерины [Екатерининский институт]. 1798-1898: [Исторический очерк и описание празднования юбилея Училища] / Сост. бывш. воспитательница Елизавета Панкратьева. СПб.: тип. Е. Евдокимов, 1899. С. 83.
9. Живущий и работающий в Узбекистане А.И. Тюрин - известный художник-живописец, Заслуженный работник культуры Республики Узбекистан, председатель секции живописи Творческого союза художников Узбекистана, преподаватель кафедры монументальной живописи Национального института художеств и дизайна им. К. Бехзода Академии художеств Узбекистана. Он не только написал капитальную монографию о своем далеком предке, но и в течение восьми месяцев реставрировал один из его портретов, что позволило ему скрупулезно изучить творческую манеру портретиста. Привожу его заключение: "Изучив технику, отношение к процессу, энергетику и др., пришел к выводу, что этот портрет действительно принадлежит кисти Ивана Алексеевича Тюрина. По напряжению письма явно не Яковлев. Предпочтение в его адрес упало до 10%. А в адрес Тюрина 90%". Мой коллега Александр Владимирович Кибовский, министр Правительства Москвы, академик Российской академии художеств, авторитетный знаток портретной живописи и автор замечательной книги "500 неизвестных" (в ней он атрибутировал четыре портрета неизвестных кисти И.А. Тюрина), дал мне ценный совет: проверить портрет графини Гендриковой на предмет возможного авторства Гавриила Ивановича Яковлева (1819 -1862), академика живописи, портретировавшего фрейлин Императорского двора. Что и было сделано экспертом. Пользуюсь случаем, чтобы выразить мою глубочайшую признательность А.И. Тюрину и А.В. Кибовскому за помощь в работе.
10. Толстой Л.Н. Война и мир. Т. II. Часть 3. Глава XVI // Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Т. 10. М.: Художественная литература, 1938. С. 202, 204.
11. Там же. Глава XIV. С. 196. "Дымка... - тонкая, прозрачная шелковая ткань, более близкая по технике изготовления к газу. ...Дымка упоминается среди тканей для дорогих бальных нарядов, предназначенных для больших выездов". - Кирсанова Р.М. Розовая ксандрейка и драдедамовый платок. Костюм - вещь и образ в русской литературе XIX века. М.: Родина, 2006. С. 55.
12. Выражаю искреннюю признательность известному историку моды и постоянному автору "Родины" Ольге Андреевне Хорошиловой, обратившей мое внимание на эту выразительную деталь.
13. У шиферниц-смолянок продольные полоски были золотые.
14. Карцов Н.С. Несколько фактов из жизни Санкт-Петербургского училища ордена Св. Екатерины. СПб., 1898. С. 52; Панкратьева Е.Э. Указ. соч. С. 82.
15. Адрес-календарь, или Общий штат Российской империи на 1848 год. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1848. С. 15. Поскольку сведения для этого официального издания собирались в ноябре-декабре предшествующего года, можно смело утверждать: к Рождеству 1847 года графиня Гендрикова уже была фрейлиной.
16. Адрес-календарь, или Общий штат Российской империи на 1847 год. В 2-х частях. Часть 1. СПб.: Императорская Академия наук, 1848. С. IX.
17. Толстой Л.Н. Война и мир. Т. II. Часть 3. Глава XVII // Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений: В 90 т. Т. 10. М.: Художественная литература, 1938. С. 205.
18. Карцов Н.С. Указ. соч. С. 4.
19. Там же. С. 6.
20. Панкратьева Е.Э. Указ. соч. С. 61.
21. Ковалевская Н.М. Воспоминания старой институтки. СПб.: тип. т-ва "Обществ. Польза", 1898. С. 2.
22. Там же. С. 60-61.
23. Толстой Л.Н. Анна Каренина. Часть 4. Глава Х // Толстой Л.Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. Т. 18. М.-Л.: Художественная литература, 1934. С. 410.
24. Панчулидзев С.А. Сборник биографий кавалергардов. 1826 - 1908. Т. IV. СПб., 1908. С. 145-146.
25. Саитов В.И., Модзалевский Б.Л. Московский некрополь. Т. I. СПб., 1907. С. 122.
* Шиферница -ы, ж. chiffre m. устар., разг. Институтка (выпускница Смольного или Екатерининского института благородных девиц), получившая при выходе шифр императрицы за успехи в учебе.