Улица и лица

Но, оказывается, может.

Маленький деревенский частный музей, собранный по бревнышку Василием Смирновым и его женой Еленой Наумовой, стал одним из победителей премии "Европейский музей года".

Семья

Это поразительная семья! Елена - человек сугубо городской, из московской профессорской семьи, филолог и ученый, однажды встретила на своем пути Василия, человека с золотыми руками, ясными глазами и какой-то удивительной негромкой интонацией, то ли из рассказов Шукшина, то ли из рассказов Белова - настоящего и в то же время очень диковинного ярославского жителя.

Ну вот как рассказать о Василии? Отдельный музей для этого нужен. Перепробовав разные профессии, он вдруг понял, что ни в какой город уезжать не хочет. Что без своей родной Учмы жизнь себе не представляет. Что жалко ему свою деревню, как бывает жалко живое существо - до слез. Мало того, что при большевиках снесли и разобрали на кирпичи монастырь на том берегу реки и затопили берег при строительстве канала Москва - Волга в 1930-е годы. Так еще и после недолгого затишья между ранним Хрущевым и поздним Брежневым началась новая эра "раскрестьянивания". Закрыли школу, закрыли больницу, закрыли колхоз, жители стали уходить в город - история известная.

Но Василий с историей не смирился.

Источники вдохновения

Стал ходить по домам, собирать старые вещи, фотографии и документы, осколки прежней цивилизации, записывать устные рассказы. Справедливости ради заметим: жить в этих местах и не заразиться "музейной болезнью" для умного человека невозможно. Чуть дальше по реке - город Мышкин, откуда пошла вся новая музейная культура, "этнография для всех": музей валенок и музей утюга, музей самовара и музей прялки, придуманные еще в 60-70-е годы краеведом и энтузиастом Владимиром Александровичем Гречухиным. У мышкинца нашлись бесчисленные последователи по городам и весям. Именно его голос услышал однажды в лесу бывший плотник Василий Смирнов, им заслушался, им вдохновился - и понял, что хочет создать в родной Учме музей.

Но главным источником вдохновения явилась встреча с Еленой. Жена привнесла в проект Учмы чистоту научного мышления, большую музейную культуру, непрестанный творческий поиск. Ну и, конечно, то, что сейчас особенно важно для музея любого масштаба - умение организовать процесс.

Большая семья

Мы приехали в Учму в страшно холодный дождливый день. Зуб на зуб не попадал. В амбарах, увы, отопления нет. Смотреть ничего не хотелось. Но нас отогрели чаем и разговором, и вдруг стало понятно - мы встретились с чудом.

Вы попадаете в музей сразу, когда въезжаете в деревню, - на заборах огромные принты старых фотографий из семейных альбомов. Эти лица, улыбки, от детских до стариковских, это ощущение большой семьи - его ни с чем не перепутаешь, как будто сама эпоха глядит на тебя, и ты медленно едешь вдоль заборов и лиц - и въезжаешь, наконец, в саму "экспозицию".

Он довольно сложно устроен - многоплановый и объемный музей. На его месте стоял когда-то монастырь, основанный в русском средневековье святым Кассианом Греком - Касьяном по-нашему - византийским князем, перебравшимся в Россию вместе с посольством Софии Палеолог и оставшимся в Московии сначала монахом, а потом и схимником, старцем, основателем монастыря. Удивительно, с какой нежностью и тщательностью показан путь этого человека - от редкой иконографии и археологических находок до карты его путешествия "из греков в варяги", от Константинополя и Рима до Ферапонтова монастыря и Углича, а потом уже и до древней Учмы.

В память о разрушенном монастыре Василий Смирнов поставил маленькую часовню.

Но это лишь преамбула, лишь "вход" в музей...

Жизнь и смыслы

Пережившая холод и ужас коллективизации, древняя Учма, как почти любая русская деревня, постепенно оттаяла, восстановила крестьянский образ жизни - в новых формах, обличьях, деталях. В "советском" музейном амбаре - не просто наваленные по экспозиции вещи, как часто бывает в лубочных "музеях советского быта", нет. Это суровая колхозная жизнь - но наполненная человеческими смыслами: здесь ловили на лодках рыбу и доили коров, здесь растили детей и гуляли на праздники, здесь жили в замкнутом бытийном космосе, который был самодостаточен, что и есть главное для любого человека.

Идешь по этим комнатам, смотришь на картинки на стенах, на фотографии, на кухонный стол с открытой консервной банкой и чекушкой, и что-то за сердце берет, жалко их всех, и жалко, что больше этого "космоса" нет. Все здесь - от радиоточки с утренними трудовыми нарядами по колхозным бригадам, до танцев в клубе, от картинок из календаря и документов всех видов - благодарности, грамоты, заявления и автобиографии - до галереи лиц, изрезанных морщинами, лиц, улыбающихся и светящихся внутренним светом, все это цепляет, ты тут не "гонишь себя" по экспозиции, но то и дело замираешь.

Старухи о любви

Апофеоз учминского музея - "Старухи о любви". Именно этот проект возили в Москву на престижную выставку, посвященную сближению театра и музея, именно "Старухи" помогли победить на конкурсе "Европейский музей года", именно сюда надо обязательно зайти в конце...

Старухи вспоминают своих суженых: как встречались, как любили, как женились. В каждом углу - свое лицо, свой устный рассказ, оторваться от которых невозможно. Вот лишь один сюжет: уходивший надолго в армию жених настаивал не просто на помолвке, а на свадьбе - до призыва, и лежал несколько дней на пороге, пока невеста не согласилась...

Учма - музей лиц и личностей. И понимания Времени через человека, как абсолютной ценности. Потому хочется еще и еще раз вернуться сюда, снова попасть в эти амбары на лужайке, попить чаю на берегу Волги. И снова, возможно, заплакать неожиданно.