Официально считалось, что 29 июня 1941 г. организованная оборона Брестской крепости была закончена. Но выстрелы в крепости продолжали звучать и позднее: кто и почему продолжал там вести бой, долгое время оставалось неизвестным.
Из коллекции Ильи Баринова
Немцы осаждают цитадель Брестской крепости. 22-24 июня 1941 г.
Петр Гаврилов не был последним!
Спустя пятнадцать лет советский писатель Сергей Смирнов провел собственное расследование: именно ему удалось найти того, кто стал символом последнего этапа обороны - командира 44-го стрелкового полка майора Петра Гаврилова. На основании воспоминаний участников обороны и документов воинского учета Смирнов установил, что Гаврилов тяжело раненным попал в плен 23 июля 1941 г., назвав его последним из защитников крепости. После войны, пройдя фильтрацию, Гаврилов поселился в Краснодаре. Здесь его и нашел Смирнов. Майору воздали должное - присвоили звание Героя Советского Союза.
Но ведь были и другие: не получившие ни наград, ни признания, они остались легендой крепости....
Феномен последних защитников - один из самых острых вопросов в дискуссиях об обороне крепости. Эти бойцы продолжали сопротивление не просто в тылу врага, а на предельно ограниченном участке (площадь крепости - четыре квадратных километра). Начиная с июля 1941 г. у них были возможности для выхода из ставшего ловушкой укрепления, но, судя по всему, они выбрали остаться. Надеялись на контрнаступление Красной армии? Или не могли бросить раненых товарищей в тайных подвалах? Или боялись за боевые знамена: их было опасно выносить из-за угрозы попадания к врагу?
Надежду на ответ дает память: пока она есть, поиск продолжится. Пока расскажем о том, что нам удалось установить.
Ошибка генерала Штубенрауха
1941 год, 1 июля, 6 часов утра: передовой отряд 45-й пехотной дивизии вермахта начал выдвижение из Бреста на восток. Дивизия только что завершила сражение за Брестскую крепость, стоившее ей невиданных жертв. Последним (спустя пять дней) покинет Брест 130-й пехотный полк, который принимал охрану Южного, Западного и Центрального островов Брестской крепости.
Но зачем такая охрана на поле едва завершившегося сражения? Командование 45-й дивизии понимало, что крепость по-прежнему тлеющий костер: оставленный без присмотра он может полыхнуть. "Отдельные бойцы разбитого гарнизона держались еще несколько дней и нападали на посты и группы по расчистке территории"1, - признавал командир 45-й дивизии Фриц Шлипер. Но тогда, в июле 1941 года, он спешил вести дивизию на восток, понимая, что "затянувшийся штурм", превратившийся в вылавливание защитников, вряд ли добавит славы соединению. Обращаясь к вышестоящему командованию за несколько дней до переброски, Шлипер подчеркивал, что дальнейшее пребывание в Бресте "оказало бы неблагоприятное воздействие на боевой настрой дивизии, не соответствующее результату соединения и его состоянию"2. Поэтому в начале июля для выхода на марш на "обстоятельства" пришлось закрыть глаза и не сообщать о продолжающихся выстрелах тем, кто мог задержать дивизию в Бресте.
4 июля в Брест прибыл 502-й караульный батальон. Генерал-майор Штубенраух, организовавший охрану Бреста, сразу же поставил вопрос об усилении постов в крепости - необходимо минимум 399 военнослужащих (вместо 133 солдат и офицеров, что оставались после ухода 45-й дивизии).
Впрочем, Штубенраух утверждал, что крепость не представляла опасности: "За последние дни ночью в плен взято несколько красноармейцев, пытавшихся бежать. Однако сейчас вряд ли можно считать, что кто-то еще прячется"3.
Время показало, что Штубенраух был все же неправ: в подвалах и на чердаках, водопропускных трубах и колодцах крепости таились те, кто не намеревался сдаваться. Одни надеялись уйти в леса - на восток, другие - продолжать войну здесь, в крепости. Теперь уже свою войну.
Сегодня мы знаем о них очень мало.
Несгибаемый Зульпукаров
29 июня. 45-я пехотная дивизия подводила итог сражения за Брест-Литовск - вечером почти два часа из Восточного форта (последнего очага сопротивления крепости) выходили сдающиеся красноармейцы. Их - 384 человека. Казалось, в галереях уже никого не осталось. После сильнейшего авианалета, который привел к падению форта, в укреплении бушевали пожары, детонировал боекомплект. Немцы зачистку отложили на утро, не предполагая, что там кто-то остался. Но там - были.
Достоянием исследователей стала карта военнопленного командира 2-й огневой батареи (далее - об) 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона (далее - ОЗАД), располагавшегося в Восточном форту, лейтенанта Баганда Зульпукарова. Он считался погибшим в крепости, однако неожиданностью стало не только то, что выжил, но и дата пленения - 30 июня! Немаловажно и указание в карте военнопленного, что Баганд пленен раненым. Действительно, когда утром 30 июня началась зачистка Восточного форта, "было извлечено несколько раненых русских"4, - докладывал Фриц Шлипер. Итог: 389 пленных бойцов и командиров. Разница между плененными вечером 29 июня (384 человека) и утром 30 июня (389 человек) и дает численность группы Зульпукарова: пять человек.
Многолетний поиск исследователя Юрия Фомина из Брянска помог установить бойцов 393-го ОЗАД, вероятно, плененных вместе с Зульпукаровым: рядовые Алексей Коломиец (огневой расчет 2-й об), Василий Емельянов (шофер); старший сержант Василий Рычков (старший помощник командира взвода управления 1-й об). К сожалению, все они погибли в плену. Имя пятого бойца так и осталось неизвестным.
Примечательна дальнейшая судьба Зульпукарова. В лагере он, очевидно, вел подпольную работу среди военнопленных, 27 января 1942 года был передан в гестапо и вскоре расстрелян в Дахау.
Баганд Зульпукаров был одним из наиболее отважных командиров Восточного форта. Так, в самом раннем из известных вариантов воспоминаний майор Петр Гаврилов писал: "Часов тоже [в] 12 с зенит[ных] орудий отражали нападения самолетов с ОП [огневой позиции]. Пришел [с] простреленной грудью л[ейтена]нт, ф? [фамилия] Сделали перевязку, обратно ушел на ОП. Скомандовал огонь по самолету. Самолет в воздухе загорелся и упал между дом[ами] начсостав[а]... Далее прорвались танки. Они продолжали отбивать танки, подбили 1 танк [в] районе между столов[ой] [и] дом[ами] начсостава по дороге от городка. Это был героический поступок оруд[ийного] расчета и млад[шего] л[ейтена]нта, ф? [фамилия], который там и умер"5.
Этот же эпизод с незначительными изменениями вошел во все варианты воспоминаний Петра Гаврилова, а далее и в знаменитую книгу Сергея Смирнова "Брестская крепость". Гаврилов постоянно подчеркивал, что герой достоин самой высокой награды: "Приказал начальнику штаба составить приказ о посмертном представлении к званию Героя Советского Союза этого отважного лейтенанта. Все документы тех дней, конечно, погибли, и я сейчас жалею, что не запомнил фамилию лейтенанта-героя"6.
Наконец, в 1975 году в журнале "Дон" опубликованы воспоминания Гаврилова "Сражается крепость". Здесь фамилия "лейтенанта-героя" названа - "командир огневого взвода 393-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона младший лейтенант Б.Г. Зильпукарев"7. Однако наряду с неточностью в звании, должности и в самой фамилии изменилась и степень награждения - вместо звания Героя в тексте вновь появилась "правительственная награда". Зульпукаров был единственным, на необходимость награждения которого указал легендарный майор. Опубликовав воспоминания за несколько лет до своей смерти (в 1979 г.), Петр Гаврилов сделал их своеобразным завещанием...
Баганд Зульпукаров так и не был награжден какой-либо "правительственной наградой".
Деревянко и другие
"Здравствуйте, родные отец и мамаша! Да, чего-то редко я от вас получаю письма, придется выговор записать. Конкретно: я здоров, бодр. В чем нуждаюсь: 1. В письмах от вас, 2. В рекомендациях в партию, о которых я вас просил, ..., 6. Обо мне меньше всего - мне хорошо..." - таких писем, как это (от 17 апреля 1940 г.) заместитель политрука 98-го отдельного дивизиона противотанковых орудий (ОДПТО) Григорий Деревянко оставил сотни. Призванный из Казахстана, Деревянко, судя по письмам, был образцовым советским юношей. Однако корреспонденция родным проникнута тревогой перед приближающейся войной.
Деревянко считался пропавшим без вести, пока в 1970 году не было установлено на основании архивной справки, что Григорий пленен в Бресте 23 июля 1941 года. Деревянко стал лишь одним из многих, чьи документы, содержащие даты пленения (июль и август), указывают на неизвестные страницы обороны крепости.
Вечером 23 июля в ОКХ (от нем. OKH - Oberkommando des Heere) - верховное командование сухопутных сил вермахта) поступило донесение командующего войсками генерал-губернаторства (оккупированной территории Польши). В нем сообщалось, что ближе к полудню команда по расчистке территории, проводившая работы в крепости, была обстреляна из одного из казематов у Северных ворот. Было ранено пять человек. Очевидно, что огонь открыли "все еще блокированные в крепости русские". В результате "соответствующих мер" (прочесывания крепости) пленен советский старший лейтенант, а также найдено "семь погибших русских". Еще один из немецких солдат получил ранение8.
Этот документ, казалось бы, подтверждают изложенную в каноническом тексте брестской эпопеи (книге Сергея Смирнова "Брестская крепость") картину пленения майора Петра Гаврилова. Но вопросов возникает еще больше. Почему пленный командир имел звание старшего лейтенанта? Кто эти "семь погибших русских"? Можно предположить, что 23 июля разгромлена скорее группа защитников, чем пленен изможденный майор. Ведь операция заняла почти сутки (в полдень защитники открыли огонь и лишь на следующий день были убиты).
Тем не менее в следующем донесении от 25 июля говорилось, что "есть все основания предполагать, что теперь крепость свободна от врага".
И снова это было ошибкой.
Призраки из 1942-го
30 июля в Брест прибыл новый комендант - Вальтер фон Унру. Он вспоминал: "Цитадель представляла пустынные развалины..., где оставшимися там советскими солдатами еще велся ружейно-пулеметный и пулеметный огонь... [Но] уже через несколько дней в цитадели были схвачены последние советские солдаты. Офицеру и его солдатам оказали почести, дали возможность есть, пить, курить до тех пор, пока они не были вывезены"9.
Почести? Вероятно, именно эту группу упоминает в письме Сергею Смирнову бывший заключенный одного из концлагерей Игнат Иванов: "В конце июля ... в 307[-й] концлагерь...привезли четырех человек... Они сказали нам, что попали в этот лагерь прямо из крепости. Последняя их попытка вместе с другими уйти к Бугу не удалась. После этого они почти двое суток держались... [Потом] вышли из каземата. Их встречала ... группа немецких солдат и офицеров. ...Немцы молчали. Один из офицеров, ..., снял каску .., и все солдаты, ... почтили верность воинскому долгу наших воинов снятием каски"10.
Среди личных карт военнопленных нашлись две, которые могут вывести на следы последних защитников - согласно им 30 июля в Бресте пленены младший лейтенант Иван Лутошкин и рядовой Иван Степаненко. Оба из 333-го стрелкового полка (далее - сп).
Среди плененных в крепости в августе и старший сержант 333-го сп Михаил Комаров (помкомвзвода в 4-й роте). Помимо даты пленения (14 августа) Комаров схож с неизвестным героем, упомянутым защитником Владимиром Соколовым: "В начале августа из подземных ходов немцы забрали последних 18 человек под командованием сержанта, помкомвзвода Голубкова..." Остальные из "группы Комарова" пока не выявлены. Примечательна принадлежность всех бойцов к 333-му сп, а также некий "уход к Бугу".
Но и Лутошкин, и Комаров, и Степаненко погибли в плену: их тайна остается нераскрытой.
Однако даже в середине августа русские еще находились в окруженном водой форту к югу от Бреста (V форт?)11. Кто они - абсолютно неизвестно. Форт был занят (по крайней мере, остался в тылу) немецкой армией в первый же день. Лишь к концу августа немцы убедились, что Брест и окрестности зачищены.
Удивительно, но документы свидетельствуют, что и в 1942 году в крепости продолжали пленить советских бойцов. Так, 24 января 1942 года был взят в плен 19-летний боец 33-го отдельного инженерного полка, призванный из Одесской области рядовой Василий Черевиченко, а 13 апреля 1942 года - 26-летний киевлянин рядовой Сергей Яковенко. Черевиченко скончался в концлагере 15 февраля 1943 года. Яковенко был в плену недолго: 16 июня 1942 года расстрелян при попытке к бегству.
Их жизнь и их бой неизвестны - в списках защитников крепости они не значатся.
- 1. Schlieper F. Die Eroberung der Zitadelle von Brest Litovsk // US National Archives. Foreign Military Studies Historical Division Headquarters United States Army Europe 1954. P-203. Deutsche Angriffe gegen st?ndige und verst?rkte Feldm??ige Befestigungsanlagen im Zweiten Weltkrieg. P. 264.
- 2. Bundesarchiv-Milit?rarchiv (BA-MA). RH 26-45/26, Bl. 48.
- 3. Цит. по: Брест. Лето 1941. Документы. Материалы. Фотографии. Смоленск, 2016. С. 479.
- 4. BA-MA. RH 26-45/27
- 5. Гаврилов П.М. Конспект о защите Брестской крепости 1941 с 22/VI-23/VII // Архив Мемориального комплекса "Брестская крепость-герой".
- 6. Смирнов С.С. Брестская крепость. М. 1965. С. 171; Героическая оборона. Минск, 1961. С. 221 (воспоминания Гаврилова П.М.).
- 7. Гаврилов П.М. Сражается крепость // Дон. 1975. N 4. С. 144.
- 8. Брест. Лето 1941. Документы. Материалы. Фотографии. С. 222-224.
- 9. BA-MA. ZA 1 1406 "Kommandant von Brest-Litowsk".
- 10. Смирнов С.С. Брестская крепость. С. 301.
- 11. BA-MA. ZA 1 1406 "Kommandant von Brest-Litowsk".
Подпишитесь на нас в Dzen
Новости о прошлом и репортажи о настоящем