Декабристы не будили Герцена

Четыре последних самодержца

Хронологические рамки нового учебника для 9-го класса объемом ровно 400 страниц, содержащего восемь глав и 37 параграфов, вынужденно экспериментальны. В изложение для восьмиклассников пришлось отправить всю первую четверть XIX столетия с правлением Александра I, Отечественной войной 1812 г. и восстанием декабристов. И поэтому на обложку учебника вынесены не века, а реальные даты 1825-1914 гг. Такой эпохи в истории России, под каким ракурсом ее ни рассматривай, не существует, эти без малого 90 лет отечественного прошлого по большому счету объединяет лишь четкая разделенность этого времени на четыре царствования четырех последних императоров: двух Николаев и двух Александров.

Авторы учебника идут по никем не проторенному пути: ведь ранее традиционную хронологию никто всерьез сомнению не подвергал: уже к 1911 г. известное своей энциклопедией издательство братьев Гранат выпустило научно-популярный девятитомник "История России в XIX веке", где изложение было начато с 1800 г. и строго доведено до 1900-го³.

Непривычность хронологии дополняет принадлежность периода 1825-1914 гг. к двум единым учебникам "истории СССР". В советском восьмом классе "проходили" только XIX век, в девятом, в то время предпоследнем при 10-летней средней школе, главным ориентиром начала изложения был раскол российских социал-демократов в 1903 г. на большевиков и меньшевиков. Изложение это и после критики Хрущевым культа личности Сталина четко повторяло в основных чертах формулировки "Краткого курса истории ВКП(б)" (1938). Причем, именно с 9-го класса учебник по истории СССР становился необходимым для заучивания: только исторический период с 1903 г. значился в экзаменационных билетах на обязательном выпускном экзамене в 10-м классе.

Получалось, что отечественная история "календарного" XIX столетия нужна только тем немногим выпускникам советских школ, которым предстояло сдавать вступительный экзамен по истории в вуз, для всех остальных она необязательна, факультативна. Так, собственно, было и с предыдущим временем до конца XVIII века, но в эту часть "необязательной" истории, в понимание школьниками века XIX активно вмешивались еще два важных обстоятельства.

Первое из них было непреодолимой силы: это школьный курс русской литературы от Грибоедова и Пушкина до Чехова и Горького. Стоит напомнить, что выпускное сочинение было непременным условием для окончания средней школы, а далее при поступлении абсолютно на все вузовские специальности требовалось написать сочинение вступительное. В итоге вместо реальной истории XIX столетия миллионы школьников впитывали в себя "образы" Чацкого и Печорина, Онегина и Базарова, Раскольникова и Павла Власова. В современной российской школе уже литература, пожалуй, пребывает в тени истории, и совсем не случайно в качестве дополнительных материалов учебник для 9-го класса предлагает и хорошо известные старшему поколению произведения из школьной программы. Их школьники, скорее всего, прочтут уже после знакомства с базовой информацией об эпохе из учебника истории.

О чем звонил "Колокол"?

Второе обстоятельство, отличавшее советский единый учебник отечественной истории XIX века, тоже памятно многим. В основе его изложения лежало приоритетное внимание к революционной традиции в России, изложенное Лениным в 1912 г. в статье "Памяти Герцена". Заключительные строки этого небольшого текста советским восьмиклассникам часто приходилось заучивать наизусть:

"Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала - дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию"⁴.

В итоге история "русской революции" десятилетиями подменяла собой реальную историю российского XIX столетия. Ленинская же цитата столь прочно проникла в массовое сознание, что ернические стихи по ее поводу, "Баллада об историческом недосыпе", написанные поэтом Наумом Коржавиным в 1969 г., довольно широко "пошли в народ" и со временем стали песней известного барда Александра Дулова:

• Любовь к добру сынам дворян
• жгла сердце в снах,
• А Герцен спал, не ведая про зло...
• Но декабристы разбудили Герцена.
• Он недоспал. Отсюда все пошло.

Современным школьникам нужно уже подробно объяснять, кто такой Герцен и прочие носители революционной традиции, включая и самого Ленина. Как же излагает эти непростые сюжеты новый единый учебник?

Изложение здесь предельно объективно. Герцен и другие видные радикалы логично встраиваются в развитие общественного движения в Российской империи, причем само это движение включается в отмеченные во введении к учебнику три момента, "наиболее важных для понимания" истории России XIX - начала ХХ вв.: "Осознание властью необходимости радикальных изменений в социально-экономической сфере; возникшее и приобретавшее все большую силу общественное движение, которое постепенно начинало формулировать собственные пути развития страны; расцвет культуры"⁵.

Сам же Герцен представлен как теоретик радикальной идеологии "русского социализма". А вот декабристы в числе его предшественников не упомянуты вовсе - их восстание осталось в учебнике для 8-го класса, и проблема пробуждения Александра Ивановича снялась сама собой.

Для биографии Герцена находятся другие принципиально важные акценты, невозможные в советском учебнике: "С 1852 г. поселился в Лондоне и после отказа вернуться в Россию был заочно приговорен к вечному изгнанию. При этом он продолжал получать доходы от своего имущества в России"⁶. То есть "внебрачный сын богатейшего помещика И. Яковлева" вел свою революционную пропаганду из Англии на собственные деньги, которые нещадно бичуемый им "проклятый царский режим" не потрудился конфисковать. Пропаганда расширяла и круг царского чтения: "Экземпляр "Колокола" Герцен посылал по почте в Зимний дворец на имя Александра II. Иногда во время министерских докладов император с иронией говорил, что уже читал это в "Колоколе"⁷.

Объективно представлена в учебнике и заложенная Герценом революционная традиция: "В отличие от утопий Сен-Симона или Фурье, герценовская теория не выглядела некой просьбой, обращенной к власть имущим. Она представляла четкую перспективу для радикально настроенной части общества, ставила конкретные цели и фактически стала знаменем появившегося чуть позже народничества, определив на 30-35 лет характер развития революционного движения в России"⁸.

Николай не Палкин

Радикальной ветви общественного движения учебник для девятиклассников уделяет не больше внимания, чем не менее важным для понимания эпохи направлениям консервативному и либеральному. Изложение принципиально дистанцируется от навешивания разного рода ярлыков. И в наши дни "либеральная общественность" слово подчас бранное, и Ленин в той же статье "Памяти Герцена" вполне современно по нынешним временам именовал видного представителя этой общественности в XIX веке профессора Константина Дмитриевича Кавелина (1818-1885) и "одним из отвратительнейших типов либерального хамства", и просто "подлым либералом"⁹.

В новом едином учебнике либералы позапрошлого столетия представлены людьми приличными, но при этом очень разными: либералами среди прочих в эпоху Николая I были непримиримые противники, славянофилы и западники. Девятиклассникам предлагается ответить и на вот такой сложный вопрос: "По каким признакам западников и славянофилов относят к либералам?"¹⁰

Без гнева и пристрастия, равно как и без церемонного обожания, представлена в учебнике и императорская власть. Все четыре самодержца, Николай I, Александр II, Александр III и Николай II, изображены с их реальными достоинствами и реальными же недостатками, без тех же самых ярлыков, навешенных подчас еще в самом XIX столетии - пример тому памфлет Льва Толстого 1887 г. "Николай Палкин".

Император Николай Павлович изображен в учебнике в соответствии с объективными выводами современной российской исторической науки. Уже в начало I главы удачно вынесена цитата из биографа императора, петербургского историка Леонида Выскочкова: "Николаевское царство - это точно подготовка к отмене крепостного права. Для этого многое Николаем было сделано и подготовлено. Здесь именно начало реформ, связанных с армией, развитием промышленности, строительством шоссейных и железных дорог - Россия ведь преображалась в это время. Эту эпоху называют даже "Тихая революция"... В это время начался промышленный переворот, шла модернизация всей страны..."¹¹

Следом учебник подчеркивает и главную черту николаевской модернизации: "...в России начала осуществляться политика государственного консерватизма"¹². Модернизация - ключевое слово и в понимании преобразований Александра II. Учебник не злоупотребляет словосочетанием "Великие реформы"¹³, объективно представляя сложный путь монарха к грядущим неизбежным переменам:

"Новый император не был ни либералом, ни сторонником коренных реформ, более того, ему нравились порядки, установленные отцом. Однако неэффективность существующей системы государственного управления, особенно ярко проявившаяся в ходе Крымской войны, вынуждала Александра II приступить к проведению реформ"¹⁴. Реформы же эти были не чем-то выдающимся сами по себе, а новым этапом модернизационного процесса, не зря и глава III, повествующая о реформах, названа "Социальная и правовая модернизация страны при Александре II"¹⁵.

И в главе IV учебника о правлении Александра III встречаем то же главное понятие и толкование нового варианта модернизации под названием "политика консервативной стабилизации"¹⁶. Никаких "контрреформ" в тексте нет вообще, а основной вопрос, на который школьники должны ответить по прочтении главы, таков: "Можно ли утверждать, что при Александре III Россия встала на путь модернизации с учетом национальных особенностей и самобытности?"¹⁷ Изложение главы доказывает, что так рассуждать можно и должно, применяя и термин "консервативное реформаторство"¹⁸.

Национальным же особенностям и самобытности народов Российской империи учебник уделяет приоритетное внимание, отмечая коренные отличия проводимой в XIX веке национальной политики от западного колониализма. Уже во введении к учебнику подчеркивается: "Россия развивалась как многонациональная страна, общий дом для более 150 народов, хотя они и находились на разных уровнях экономического, политического и культурного развития. И все народы в той или иной мере дополняли и обогащали хозяйственные навыки, культуру и быт друг друга"¹⁹.

Очень полезные "царские сатрапы"

Сохранив в изложении практически всех знакомых по советским учебникам радикальных деятелей от Герцена до Ленина (не упомянут оказался разве что Дмитрий Писарев), новый единый учебник объективно представляет существенную роль на различных этапах имперской модернизации России видных государственных деятелей, которых прежде величали безличным собирательным образом "царских сатрапов". Школьники узнают о немалой государственной пользе, исходившей от действий Александра Бенкендорфа и Сергея Уварова, преобразователей эпох Александра II и Александра III, Сергея Витте и Петра Столыпина.

При этом в рассказах про державных мужей нет обожания с придыханием, пример тому - авторские оценки деятельности реформатора российских финансов при Николае I Егора Францевича Канкрина (1774-1845). Подробно представив его денежную реформу, учебник обращает внимание на уникальные личные качества министра финансов:

"Он работал по 15 часов в сутки, не прекращая принимать чиновников и просителей даже во время жестоких приступов подагры. Вступив в должность, он сократил расходы по своему ведомству на 24 млн руб. в год, что за 17 лет его правления составило 600 млн руб. (в те времена примерно столько стоили 3-4 года серьезной войны). Любимой присказкой министра были слова, которые он говорил даже императору: "Да, батюшка, я - скряга на все, что не нужно"²⁰.

И при этом Канкрин предстает еще и человеком своего времени, которое опережает Николай I при строительстве железной дороги от Москвы до Петербурга:

"Ее строительство императору пришлось "пробивать" с боем. Среди противников были его брат Михаил Павлович, министр финансов Е. Канкрин и другие сановники. Они считали, что зимой из-за скользких рельсов состав не преодолеет даже незначительного подъема; в топках паровозов будут сожжены все леса; железная дорога спровоцирует простонародье на бродяжничество; наконец, пребывание в одном составе, пусть и в разных вагонах, дворян, купцов, крестьян поставит под вопрос социальные основы русского общества"²¹.

Обширным объемом текстовой и иллюстративной информации учебник для 9-го класса не ограничивается: в помощь желающим узнать побольше, как и во всех единых учебных книгах по истории 2024 г. издания, приводятся основательные списки дополнительных книг, лекций и фильмов, а в конце каждого параграфа QR-код, ведущий на раздел "Учителю и ученику" с сайта история.рф. Все новые единые учебники в текущем учебном году проходят период адаптации в школах, по итогам которого будут дорабатываться, совершенствоваться, шлифоваться.

• _{1. См.: Родина. 2024. N 9-11.}
• _{2. Мединский В.Р., Торкунов А.В. История России. 1825-1914: 9-й класс. М., 2024.}
• _{3. История России в XIX веке. Т. 1-9. СПб.: А. и И. Гранат, 1907-1911.}
• _{4. Ленин В.И. Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 21. М., 1968. С. 261.}
• _{5. Мединский В.Р., Торкунов А.В. История России. 1825-1914: 9-й класс. С. 3.}
• _{6. Там же. С. 71.}
• _{7. Там же.}
• _{8. Там же. С. 71-72.}
• _{9. Ленин В.И. Полн. собр. соч. 5-е изд. Т. 21. С. 260.}
• _{10. Мединский В.Р., Торкунов А.В. История России. 1825-1914: 9-й класс. С. 70.}
• _{11. Там же. С. 5.}
• _{12. Там же. С. 7.}
• _{13. Там же. С. 3, 113, 160.}
• _{14. Там же. С. 115.}
• _{15. Там же. С. 113.}
• _{16. Там же. С. 164, 167.}
• _{17. Там же. С. 163.}
• _{18. Там же. С. 168.}
• _{19. Там же. С. 3.}
• _{20. Там же. С. 22.}
• _{21. Там же. С. 21.}