Как Максим Горький стал "нерукопожатным"

К концу XIX столетия сословный круг общения образованной купеческой верхушки и, соответственно, их дружеский круг расширился...

"Страшная месть" на московский лад

История эта произошла в первой половине XIX века с купцом Алексеем Алексеевичем Мазуриным и греком, также купцом, чье имя доподлинно не известно. Коммерсант, общественный деятель Николай Александрович Варенцов сообщал в своих мемуарах: "Дружба Мазурина с греком с каждым годом укреплялась, и они решили побрататься между собой, то есть поменяться крестами, надетыми на них во время крещения, и после чего считали себя родными братьями. Начиная какое-нибудь дело, всегда советовались друг с другом и в тяжелые годы поддерживали взаимно деньгами"¹.

Однажды грек, собираясь в дальние края за товаром, оставил побратиму на сохранение шкатулку с драгоценностями и средства на двухгодичное содержание семьи, остающейся в Москве. Корабль, на котором он возвращался с товаром, был уничтожен штормом, и греку лишь чудом удалось выжить. Потерявший товар и сбережения купец добрался домой только через три года после начала путешествия. Там его ожидала печальная картина: дом сгорел, жена и дочери с трудом добывали средства на пропитание.

Самого грека родные и друзья почитали давно умершим. В довершение всех бед "брат" Мазурин не только оставил его семью без внимания по прошествии двух лет, когда предназначенные на ее содержание средства закончились, но и отказался вернуть греку взятые у него на сохранение богатства. Более того, еще и обвинил бывшего побратима во лжи, засадил его в тюрьму за клевету, публично поклявшись на Евангелии, что драгоценностей у того не брал. За этот поступок жадный купец жестоко поплатился.

Вскоре грек умер, знакомые убедили Мазурина прийти в церковь на отпевание. Когда тот нагнулся поцеловать руку усопшего, "случилось очень редкое явление: в трупе получился разрыв артерии, обыкновенно сопровождающийся сильным шумом, наподобие шума от разорвавшейся бутылки, наполненной жидкостью с газами. Мазурин как-то неестественно откачнулся, бледный, с блуждающими глазами выбежал из церкви. Домой вернулся уже сумасшедшим человеком"². По бытовавшему тогда поверью, на весь род клятвопреступника до седьмого колена легло проклятье. Потомки Мазурина либо совершали страшные преступления, либо становились душевнобольными, либо кончали жизнь самоубийством.

Конечно, вся эта история - сплошные крайности. Обычно в жизни все было гораздо спокойнее: ни обмена крестами и уверений в вечной дружбе, ни клятвопреступлений, страшного предательства и справедливой кары. Тем не менее дружба в купеческой среде имела ряд любопытных особенностей, а порой оказывала немалое влияние на культурную жизнь того времени.

Ф.С. Журавлев. Купеческие поминки. 1876 г. Родина

Дружба домами

Главная особенность дружбы купцов - то, что дружили они, по тогдашнему выражению, домами. Если кто-то - например, друг отца семейства - оказывался вхож в тот или иной купеческий дом, то, как правило, дружеские отношения распространялись на всех членов обеих семей, от мала до велика. Так, семейство Крестовниковых дружило с Морозовыми-Тимофеевичами: родители и их дети регулярно ездили друг к другу в гости, посещали манеж, вместе отправлялись в загородные поездки и длительные путешествия. В итоге две купеческие семьи породнились: Юлия Тимофеевна Морозова вышла замуж за Григория Александровича Крестовникова³.

Круг общения купцов - не слишком широк: "Жизнь купечества того времени была довольно замкнутая, проникнуть постороннему человеку в семью было довольно трудно"⁴. Еще в первой половине - середине XIX века купцы дружили в основном с другими коммерсантами, с мещанами и духовенством, реже с чиновниками. Иными словами, с кем их чаще всего сводила жизнь.

Теплые отношения завязывались между жителями одного церковного прихода, соседями по имению, а после открытия железных дорог - теми, чьи фабрики или дачи были расположены по одной ветке. Поезда первое время ходили редко, и купцы обычно знали всех коллег, регулярно ездили в одном вагоне. Особенно важно было заводить и поддерживать добрые отношения с деловыми партнерами и покупателями: "Наша русская торговля того времени требовала более близких дружеских отношений и особого доверия друг к другу"⁵.

В. Астрахов. Купцы, играющие в шашки. 1857 г. Родина

Совместный досуг

Многие купцы вместе ездили в лавку, вместе ходили обедать в трактир, совместно проводили досуг. Николай Александрович Найденов, купец, известный общественный деятель, вспоминал, что его отец с Александром Козьмичом Крестовниковым находился "в самых дружеских отношениях, поддерживавшихся без изменений в течение всего времени их жизни; Александр Козьмич отличался высшею добросовестностью; как я себя помню, отец мой отправлялся к нему постоянно каждый праздник после ранней обедни, с ним вместе бывал в городе (имеется в виду Китай-город, где располагались их лавки. - А.Ф.) и тем же порядком возвращался к полудню назад; смерть его, явившаяся неожиданно, произвела не только на отца, но и на всех нас крайне тяжелое впечатление, равносильное потере самого близкого родственника"⁶.

Находясь в разных городах, друзья-купцы писали друг другу письма, причем нередко в шуточно-поэтической форме. Так, Тимофей Ефимович Жегин, находясь у себя в Саратове, в стихотворной форме жаловался своему московскому товарищу Алексею Алексеевичу Медынцеву на плохую торговлю. Среди прочего, он попрекал друга и делового партнера тем, что за отправленную им на реализацию материю тот назначил слишком высокую цену:

От Вас мне высланный люстрин

Трудненько лезет на аршин

И штукой говорят, что дорог⁷

К концу столетия сословный круг общения образованной купеческой верхушки и, соответственно, их дружеский круг расширился. В него прочно вошли представители разночинной интеллигенции и даже дворяне. Павел Афанасьевич Бурышкин вспоминал: "Каждая семья жила более или менее замкнуто, окруженная своими друзьями и приближенными, людьми "разных званий", а не членами других равноценных династий... жизнь текла в домашнем кругу, никто не искал, чтоб о нем говорили газеты"⁸.

С кем-то купцы знакомились на школьной или студенческой скамье, с кем-то - в заграничной поездке или благодаря общим культурным интересам. Князь Александр Иванович Урусов, познакомившись с купеческими дочерьми Андреевыми, резюмировал: "Вот дом... куда я ничего нового не смог внести. Сестры Андреевы читали до меня Флобера, знают и любят Бодлера, не пропускали ни одного представления Дузе. У нас с ними общие эстетические эмоции. А ничто людей так не сближает, как это"⁹.

Самарские купцы на загородном пикнике. Родина

К вопросу о Горьком

Попасть в дом именитого купца было непросто: представители "купеческой аристократии" были щепетильны при выборе приятелей. Они не любили выскочек-дельцов, разбогатевших на удачных спекуляциях, сторонились представителей чиновного мира и офицерства, а также лиц с сомнительными моральными устоями.

Юрий Алексеевич Бахрушин, тщательно перечисляя знаменитостей, хотя бы однажды посетивших театральный музей его отца, сообщал, что Максима Горького среди них не было, хотя отец высоко ценил его как драматурга. Мемуарист уверен, что причиной тому была связь Горького, женатого человека, с замужней женщиной - актрисой Марией Федоровной Желябужской, по сцене Андреевой. "Мои родители очень дружили с Желябужскими - они часто бывали друг у друга в доме. Моя мать и мой отец, воспитанные в добропорядочных и незыблемых семейных устоях, никогда не могли примириться с фактом, что Мария Федоровна Желябужская - мать семейства - бросила мужа и вышла замуж за Горького"¹⁰.

Еще в последней трети XIX столетия одной из основных черт, присущих купечеству, являлась патриархальность. Семьи были большими, семейные устои - достаточно твердыми.

Максим Горький с актрисой Марией Желябужской (Андреевой), связь с которой почти закрыла ему двери в дома именитых купцов. РИА Новости

Радушные хозяева

При этом доброе гостеприимство и хлебосольство были у купцов в крови. Они постоянно привечали у себя на дворе не только знакомых, но и незнакомцев: давали пищу и кров представителям духовенства, нищим, убогим и странникам. Что уж тут говорить о друзьях! Когда друзья появлялись в доме, к столу подавали все лучшее, по особым случаям открывали парадные комнаты, снимая чехлы с мебели и светильников, а если гости приезжали из другого города, им предлагалось на все время приезда остановиться в доме.

К концу столетия в домах образованной верхушки сложился особый порядок. Друзья собирались в том или ином доме по назначенным дням недели. Формы досуга могли быть различными. Одни компании пили чай, другие - употребляли горячительные напитки. Одни говорили о любовных похождениях, предстоящих или уже совершенных сделках, играли в карты или отправлялись кутить в загородные рестораны. Другие обсуждали новости политики и экономики, вели оживленные дискуссии о судьбах отечественного искусства. Молодежь совместно готовила уроки, веселилась на Святки и Масленицу, посещала театры, концерты и выставки - а то и сама решала всерьез заняться вопросами науки и искусства. Некоторые дружеские компании оставили весьма серьезный след в культуре.

И.Е. Репин. Портрет предпринимателя, мецената П.М. Третьякова. 1901 г. Родина

Любители искусства

Созданию Третьяковской галереи предшествовал в 1850-х годах кружок купцов - любителей искусства. Туда входили братья Павел и Сергей Третьяковы, братья Медынцевы, Владимир Коншин, Дмитрий Шиллинг и саратовский купец Тимофей Жегин. Сначала коммерсанты увлекались чтением художественной литературы и посещением театров, потом заинтересовались живописью, стали общаться с художниками. В этом кружке Павел Михайлович Третьяков стал заниматься реализацией картин знакомых живописцев и постепенно увлекся и их коллекционированием¹¹.

Не меньшую роль дружеский кружок сыграл в создании знаменитого издательства братьев Сабашниковых: в речи, которую Михаил Васильевич произнес на одном из своих юбилеев, он "сказал, что успехом своего издательства он больше всего обязан тому кружку друзей, в содружестве с которыми он работал"¹².

Еще одна особенность дружбы была присуща представителям образованной купеческой верхушки. Это дружеские, доверительные отношения между близкими родственниками - братьями и сестрами, мужьями и женами, - которые бережно поддерживались на протяжении всей жизни. Александра Павловна Боткина, дочь Павла Михайловича Третьякова, вспоминала о взаимоотношениях своих отца и дяди: "Первым другом его был брат Сергей Михайлович. Погодки - они вместе росли и развивались. Вследствие различных характеров они дополняли друг друга. В торговых делах они, безусловно, полагались один на другого, в художественных - тоже нередко действовали сообща"¹³.

Николай Николаевич Мамонтов сестре Вере Николаевне, в замужестве Третьяковой, присылал письма, на страницах которых уверял ее в своей искренней дружбе и вечной преданности и по-отечески наставлял: "Дружба - это... благо, которое редко дается в удел"¹⁴. Сама Вера Николаевна через полтора десятилетия писала своему мужу, Павлу Михайловичу: "Милый мой, дорогой дружочек Паша! Сегодня день нашей свадьбы. 11 лет прожили мы с тобой хорошо и надеюсь, чем дальше, тем лучше прожив[ем]. Я чувствую, что дружба наша прочная"¹⁵. Всех этих людей сближало не только кровное родство, свойство и общие интересы, но, что гораздо важнее, общие культурные запросы - гораздо более высокие, чем у подавляющего большинства купцов - да и не только купцов - того времени.

У разных слоев купечества были свои представления о дружбе. У купцов "средней руки" дружба - это прежде всего совместный досуг, общие торгово-промышленные операции. У представителей "купеческой аристократии", то есть образованной купеческой верхушки, свято чтящей традиции рода, это многогранное понятие. Оно вмещало в себя представления о духовной и интеллектуальной близости, о преданности и доверии.

Во многих купеческих мемуарах то и дело встречаются упоминания о дружбе, что дает право полагать дружбу существенной и важной частью жизни этого сословия, неотъемлемым компонентом деловой и культурной его активности.

^{Примечания1. Варенцов Н.А. Слышанное. Виденное. Передуманное. Пережитое. М., 2011. С. 58.2. Там же. С. 62.3. Музей предпринимателей, меценатов и благотворителей. Дневник Марии Александровны Гарелиной (урожд. Крестовниковой).4. Варенцов Н.А. Указ. соч. С. 592.5. Там же. С. 73.6. Найденов Н.А. Воспоминания о виденном, слышанном и испытанном. М., 2007. С. 78.7. Отдел рукописей Государственной Третьяковской галереи (ОР ГТГ). Ф. 1. Оп. 1. Д. 5009. Л. 1об.8. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1991. С. 122.9. Андреева-Бальмонт Е.А. Воспоминания. М., 1997. С. 257.10. Бахрушин Ю.А. Воспоминания. М., 1994. С. 277.11. Федорец А.И. Павел Третьяков. М., 2011.12. Андреева-Бальмонт Е.А. Указ. соч. С. 339.13. Боткина А.П.П.М. Третьяков. М., 1986. С. 198.14. ОР ГТГ.Ф. 1. Оп. 1. Д. 5946. Л. 1об.15. ОР ГТГ.Ф. 1. Оп. 1. Д. 6323. Л. 1.}