Как Наталья Никитина открыла в Коломне Музей яблочной пастилы, а потом создала еще четыре музея

Ну а пастила? Коломенская. Сегодня все знают: за настоящим лакомством из яблок надо ехать именно туда, в подмосковную Коломну. Между тем еще пятнадцать лет назад в древнем и некогда славном купеческом городе не удалось бы сыскать пастилу днем с огнем. Традиции были да сплыли.

Возрождать их взялась уроженка соседнего Воскресенска Наталья Никитина, в 2008-м приехавшая в Коломну и оставшаяся здесь надолго. Может, навсегда.

Сначала появилась фабрика пастилы с музеем, следом - "Калачная", затем - музей-резиденция "Ерофеев и другие", литературное кафе "Лажечников"...

Нынче количество частных музеев, арт-пространств и прочих культур-мультурных площадок перевалило в городе за полсотни. Никто в точности не знает, поскольку не успевают пересчитать старые музеи, как открываются новые. Специализация широкая - от мыла до патефонов.

А Наталья Геннадьевна который год возглавляет музейное объединение "Коломенский посад". И планов у нее по-прежнему громадье.

О гении места

- Когда вы в "яблочко" с пастилой попали?

- Думаю, сразу.

- Долго целились, Наталья Геннадьевна?

- Все как-то само подобралось и завязалось в прекрасный бантик. Или узелок, как вам больше нравится. С одной стороны, легкость ситуации заключалась в том, что мы никому ничего не обещали, и нас никто ни о чем не просил. Была игра, если хотите, эксперимент. Ну не получится - и ладно. Сами для себя придумали и решили сделать. Вернуть к жизни коломенскую пастилу. Да, некое смятение внутри сидело. "Легендарная", "славная", "поставлялась ко двору", первый пастильный завод Шершавина, основанный в 1735 году...

Замах серьезный с нашей стороны, даже сказала бы, дерзкий.

- Интуиция помогла?

- Можно и так назвать. Что-то есть, чему трудно подобрать определение. Некая сила, энергия. Иногда у меня получается быть в потоке: запрос - ответ. Главное - ручки вовремя подставить, чтобы поймать и не уронить.

На тот момент мы работали в проектной логике. Делали всё на один день для фестиваля "Ледяной дом".

- В честь писателя Лажечникова?

- Да, это название наиболее известного произведения Ивана Ивановича, уроженца Коломны. Он наш гений места.

Для концепции нужна была настоящая, подлинная и красивая история. Дату - 13 января 2008 года - мы выбрали абсолютно сознательно: в этот день в Коломне начинался Кубок Европы по конькобежному спорту. Наш фестиваль превращался в культурную программу мероприятия. Включились все городские службы: убрали снег, почистили тротуары, облагородили центр. А как иначе? Приехали иностранные команды, высокие гости, болельщики посмотрели соревнования во Дворце спорта и отправились к нам на праздник. Аналогия сама напрашивалась: там - ледовый дворец, здесь - ледяной дом. Все логично встало на свои места.

Но сначала мы перечитали нашей командой роман Лажечникова. И обратили внимание на коломенскую пастильницу. Слово-то какое, а? Кто это, о ком речь?

Уточнили у историков: местная умелица, которая производила и продавала пастилу. В "Ледяном доме" есть подробное описание ее костюма.

- Процитируете?

- Постараюсь воспроизвести по памяти... "Вот человеческий лик, намалеванный белилами и румянами, с насурменными дугою бровями, под огромным кокошником в виде лопаты, вышитым жемчугом, изумрудами и яхонтами. Этот лик носит сорокаведерная бочка в штофном, с золотыми выводами, сарафане; пышные рукава из тончайшего батиста окрыляют ее. Голубые шерстяные чулки выказывают ее пухлые ноги, а башмаки, без задников, на высоких каблуках, изменяют ее осторожной походке. Рекомендую в ней мою землячку, коломенскую пастильницу".

Было еще одно счастливое обстоятельство! Литературовед, доктор филологических наук, профессор Государственного социально-гуманитарного университета Владимир Александрович Викторович поведал, что в фондах Коломенского краеведческого музея хранится этикетка с коробочки пастилы девятнадцатого века. Так к нам в руки попадает оригинал от одного из "пастильных королей" Коломны - Петра Карповича Чуприкова. Спустя время мы зарегистрировали эту этикетку как торговый знак, получили свидетельство и используем теперь для собственной продукции.

И слово "пастильница" мы забрали себе, в свою жизнь, и живем с ним по сей день - и производим, и продаем на весь свет. В нашу команду на первом этапе входили трое: предприниматель Елена Дмитриева, архитектор-реставратор Оля Бурлакова и я.

Эти прекрасные женщины подошли ко мне, чтобы познакомиться, когда я презентовала другой проект, не имевший отношения к Коломне. Предложили: а не сделать ли нам что-нибудь сообща?

Так возникла идея фестиваля "Ледяной дом", куда в итоге вошли и "Парад народностей", и усадебный фейерверк под нетленную классику, и строительство огромных катальных гор... Пастила была лишь частью общей программы, одной из семи площадок.

Мы представили ее в коробочке ручной работы, нежно-розовой, как и сама пастила. Внутри лежала краткая история о Коломне, сверху - копия подлинной этикетки с Екатериной Великой. И это был уже шаг в публичное пространство города не только в виде устной истории.

Пастила вернулась. Ее можно было взять в руки и попробовать как "историю со вкусом".

13 января к нам на фестиваль пришли десять тысяч человек, что в целом совсем немало, если учесть, что день выдался морозный, а все происходило на улице, под открытым небом.

Наутро в местной газете появилась большая - на разворот! - публикация со звонким заголовком "Ледовое побоище".

О "ледовом побоище"

- Почему так?

- Расскажу. Я в тот момент город знала еще плохо, а Оля Бурлакова душой переживала за коломенский посад, который представлял собой архитектурную ценность - сохранившуюся провинциальную застройку девятнадцатого века. Со слов Ольги, угроза нависла над сквером имени Зайцева, где муниципальные власти хотели построить торговый центр, который наверняка разрушил бы облик старой части Коломны. Оля сказала: надо спасать, иначе это станет началом конца. "Соорудят бетонную коробку, вокруг разметят парковки... Посад будет тихо умирать".

Что делать? Засидеть место, как в детской игре, когда убирают один стульчик, и надо успеть сесть попой на оставшиеся. Опоздавший выбывает. Нам помог тогдашний замглавы города по ЖКХ Валерий Максимович Шкуров. Он разрешил поставить на площади две огромные деревянные горки. Их соорудили по проекту моего друга художника Николая Полисского.

- Основателя "Архстояния"?

- Ну да, праотца фестиваля в Никола-Ленивце. С Колей я познакомилась двумя годами ранее благодаря своему первому проекту "Парк на один день" в усадьбе Кривякино в моем родном Воскресенске. Полисский мощно тогда включился, придумал классную идею.

Вот и в этот раз позвонила ему, говорю: "Николай, выручай. Вот такая задача". Он стал отказываться наотрез: "Ой нет, русятину терпеть не могу, никакие горы ставить не буду".

- Что он, простите, не любит?

- Русятину. В его понимании это развесистая клюква, китч, спекуляция а-ля рюс. Матрешки, медведи, балалайки...

Но мы не отступились, собрались втроем, сели в машину и поехали к Николаю в Калужскую область, в этот его Никола-Ленивец. Одно дело - телефонный разговор, другое - личная встреча. Полисский опять начал отнекиваться. Я предложила: "Коль, приезжай на место, посмотри. Точно понравится. Влюбишься!"

Так и получилось. Николай согласился построить свои горки. И красиво, органично вписал их в рельеф, даже сделал иллюзорный, словно графикой, повтор верхушек башен коломенского кремля.

Вот рассказываю вам, а по телу мурашки бегут от восторга, хотя, казалось бы, столько лет прошло...

В итоге получились как бы Петровские горы, которые ставились язык к языку, чтобы, скатываясь с одного склона, сразу подъезжал к ступенькам, ведущим на соседний. Такой бег восьмеркой, как белочка по кругу.

- А горки высокие?

- Шесть метров. И язык у каждой - четырнадцать. Если разогнаться с высоты да оттолкнуться хорошенько, можно было развить очень приличную скорость. Многие так и делали.

- Вы катались?

- Уже вечером, когда все кончилось, и гости разошлись. А первым спустили автора, Колю Полисского.

- Он мужчина в теле, корпулентный...

- Да, есть фотографии, где Коля катится. Так комично поджал ручки, весь сгруппировался... Было весело.

- Но почему побоище-то?

- Вы же знаете, как у нас порой случается. Люди реально раздухарились, стали соревноваться, кто дальше с горки улетит, ну, некоторые и побились, поломали руки-ноги.

- Вот радости!

- Мы всех предупреждали, что надо вести себя аккуратно. Когда забираешься на такую высоту, хорошо бы отдавать себе отчет, что, по сути, съезжаешь с третьего этажа...

О Бабьем рынке

- Что потом стало с горами Полисского?

- Благополучно простояли лет десять, а, кажется, в 2020 году Коломна выиграла конкурс минстроя на благоустройство старой части города, и на площади надо было положить гранитную плитку. Ну и по такому случаю горы, значит, того... демонтировали. Проще говоря, убили.

Я позвонила Коле, рассказала, что собираются убирать его творение. Он ответил: "Не держись. Столько лет прошло, горки себя изжили, наверное, уже руинировались, ветхими стали". А потом приехал, посмотрел и говорит: "Нет, знаешь, могли бы еще постоять. Жалко, что убрали". Я спросила: "Может, ты нам что-то другое поставишь? Новое?" Он пообещал, и мы уже придумали очень красивую историю.

- Рассказывайте.

- Был в прежние века в центре коломенского посада Бабий рынок. Чудесное, на мой взгляд, название, без какой-либо отрицательной коннотации. А еще мы нашли в архивах, что рядом, на Молочной площади, под Пасху ставили подмостки с амфитеатром и сиденьями для зрителей. Сейчас место на бывшем Бабьем рынке облюбовали местные голубятники. Вот и возникла идея: почему бы не воссоздать аккуратную версию того, что было? Бабий рынок, пасхальный театр, голубятня...

Отличный новый объект для Полисского. Дерзновенно говорю вслух, что когда-нибудь мы это сделаем. Если не мечтать, ничего и не случится. Не было бы ни пастилы, ни нашего калача, ни кондитерской Шведова, ни парфюмерной мануфактуры "Душистые радости" и торговли мылом от Григория Суранова... Словом, тех промыслов, которые удалось найти, поднять с земли, сдуть с них пыль и вернуть к жизни.

Это все имеет прямое отношение к истории Коломны.

- Правильно понимаю, что в 2008-м, когда вы приехали сюда, никакой пастилы тут и в помине не было?

- Верно. В ходе исследований по разным источникам сопоставили: последнее пастильное производство в Коломне кануло в Лету в 1917 году, более века назад. По понятным причинам. Не до вкусностей и сладостей людям стало.

- Но рецептура-то почему не сохранилась?

- Это же очень трудоемкий и рукотворный нон-стоп процесс. Чтобы им заниматься, нужна жизнь мирная, спокойная, размеренная, а когда вокруг все грохочет, гремит и рушится...

Кстати, у вас есть предположение, по какой причине много лет назад пастилу стали делать именно в Коломне?

О жизни в кремле

- Нет версий.

- Раньше город буквально утопал в садах. Мы специально заказали исследование профессору Алексею Борисовичу Мазурову, и он установил, что в 1872 году на сравнительно небольшой территории коломенского посада находились более четырехсот пятидесяти садов. Даже у отца Ивана Лажечникова росло сто с лишним яблонь и примерно столько же смородиновых кустов. Сто с лишним яблонь! Представляете?

Кроме того, в Коломне еще занимались селекцией. В 1655 году в городе гостил антиохийский патриарх Макарий, ехавший в Москву на церковный собор. Сын Макария архидиакон Павел Алеппский описал то путешествие. Вот его рассказ о хозяйстве коломенского архиепископа. Прочту фрагмент: "Летние кельи имеют галереи, выходящие в сад, в коем растут чудесные яблоки, редкостные по своей красоте, цвету и вкусу. Они разных сортов: красные, как сердолик, желтые, как золото, белые, как камфора, все с очень тонкой кожицей. Есть другой сорт яблонь с маленькими сахаристыми плодами..."

Павел Алеппский особо подчеркивает, что знатные горожане одаривали друг друга этими чудо-яблоками.

Еще известный случай описан в летописи. Коломенские монахи поссорились с местным князем, не могли поделить какую-то дорогую ризу. Долго конфликтовали, потом примирились. В качестве жеста доброй воли князь подарил монастырю стадо северных оленей, а те в ответ - двести яблок поштучно и бочонок в патоке. Это было равнозначно.

- Сейчас такие растут?

- Нет, к сожалению. Кажется, мы их утратили. Хотя у себя перед домом я посадила яблоню, конфетная называется. Она предполагает прозрачность мякоти, когда видны семечки. Но деревце еще очень маленькое...

- А почему только одно?

- Нет больше места, участок скромный, четыре сотки в собственности и две взяты у города в аренду. Там же еще дом стоит. Мне хватит. Я и грядки разбила - а-ля французский огород. Это ведь не ради урожая, а для удовольствия, игры.

Живу тут недалеко, в центре. В Коломне и кремль жилой. Сохранил эту функцию. Пожалуй, в России нет больше городов, которые могут этим похвастать. Здесь школа, магазины, разные офисы, музеи, ремесленные мастерские, монастыри... "У тебя дом где?" - "В кремле". По-моему, очень крутой диалог!

Представьте: утром ведете ребенка в школу и по дороге проходите через Пятницкие ворота. Те, через которые Дмитрий Донской отправлялся со своим войском на Куликово поле. Красота!

1 сентября всех кремлевских детей зовет на уроки не электрический звонок, а колокол с шатрового храма семнадцатого века, и митрополит благословляет ребятишек на обучение.

Да я сама иногда хожу к сестрам в монастырский магазин за молоком и творогом!

Вот такая здесь у нас жизнь.

О рождении пастилы

- Но в других-то городах иная! Хотя и там есть свои кремли, церкви.

- Вопрос не по адресу. Коломна очень игрушечная, нарядная, красивая... Мне нравится сравнение, что местный посад своим толстым пузиком не пролез в двадцатый век и застрял, замер в предыдущем. Благодаря трем-четырем улицам город удержал статус исторического поселения федерального значения. Мы дорожим этим статусом. Пытаемся сохранить и восстановить ту среду, которая уцелела.

В Коломне сейчас находятся - внимание! - двадцать процентов всех исторических и архитектурных памятников Московской области. Поэтому город стал таким, если хотите, модным, посещаемым местом, люди к нам приезжают и, что более важно, возвращаются, привозят друзей, знакомых. Это и есть успех.

Мы не ведем какой-то специальной аналитики или статистики, можем посчитать лишь свой турпоток, но приведу пример, который многое объяснит. Десять лет назад в городской администрации даже не было отдела туризма, в Коломне располагались только краеведческий музей и, кажется, какой-то областной филиал.

- А сейчас?

- По-моему, пятьдесят семь музеев. Может, уже больше.

- Из них ваших?

- Пять. Плюс три маленьких, крафтовых производства, ориентированных на нужды наших музеев. Это и хлебопекарня, и кондитерская, и упаковка для готовой продукции. Должны еще запустить шелковую фабрику.

- Вы, кстати, так и не рассказали, как удалось возродить коломенскую пастилу.

- Да, мысль постоянно куда-то утекает. Многое хочется рассказать и не отвечать на привычные вопросы.

Кажется, в 2014 году мы решили открыть свою компанию в Англии, поставлять пастилу в Лондон. Нам надо было сделать буклетик, коротко рассказать, чем занимаемся, как пришли к этому.

Я сочинила как бы белый стих. Хотите, прочту? В одном абзаце изложен весь наш путь поиска и мучений.

- Внимательно слушаю.

- "Задумали мы ее осенью, а случилась она на Рождество, вечером.

Поначалу никак не давалась. Плевалась в потолок большими лепешками, капризничала, требовала к себе внимания - потрогать, попробовать без счета, полюбоваться, похвалить, всем близким показать...

Не хотела принимать никакую форму, долго выбирала бумажечки, коробочки, бантики, рамочки, буковки, вензелечки...

И что же вышло? Мягкая, теплая, розовая, сладкая, полезная, такая домашняя, всеми налюбленная и, похоже, счастливая...

Удалась, в общем. Пастила".

Вот.

- Отлично. А теперь, пожалуйста, то же самое, но в прозе.

- Все так и было, как написала. Шли методом проб и ошибок. Сначала пытались вываривать яблочное пюре без кастрюль с двойными стенками. Наверное, в детстве вы экспериментировали со сгущенным молоком в банке? Нагревали ее на плите, пока та не взрывалась и содержимое не разлеталось по всей кухне. Вот и мы уваривали-уваривали, а пюре всякий раз оказывалось на потолке. Руки обжигали...

Потом уже вычитали про специальные котлы.

А почему пастилу постоянно приходилось щупать? Когда выставили сушить, не знали, сколько надо для этого времени. Такое ни в одной рецептуре не прописано. И печи раньше были другими. Поэтому я каждые полчаса вставала, трогала пастилу руками - подсохла или еще нет. Первую ночь просидела на стуле у плиты.

Потом пастила потребовала подобрать себе подходящую бумагу, чтобы, значит, не прилипала. Затем - упаковка. Все эти бантики, рюшечки, этикеточки...

О здоровом авантюризме

- Наверное, после такого вы на пастилу смотреть не можете?

- Нет, по-прежнему люблю, хотя, знаете, вкусовые предпочтения со временем меняются. И дома у меня ее, в общем-то, никогда нет. Всегда беру для гостей. Обязательно. У них удивленно вскидываются брови, если предлагаю к чаю что-то другое, а не пастилу.

- Сильно переживаете из-за того, что ваша монополия разрушена? Сейчас в любом магазине Коломны можно купить какую угодно пастилу. Разновидностей - десятки. Как и производителей.

- Да, только ленивый не делает ее здесь...

Знаете, с одной стороны, успех, когда тебя начинают повторять, а с другой...

Я ведь тоже захожу иногда в сувенирные лавки, спрашиваю пастилу. Продавщицы нередко уточняют: "Вам музейную?" В этом есть и уважение, и признание.

- Не думаю, что многие покупатели будут сильно заморачиваться. На упаковке написано "Коломенская пастила" - и ладно.

- Те производители, которые так обозначают продукцию и не соблюдают историческую рецептуру, не вправе использовать это название. Искренне жаль туристов, их вводят в заблуждение, продавая, скажем так, не совсем то, за чем они приехали. Коломенской пастилой может именоваться только пастила, произведенная в Коломне, и самое главное - по историческим рецептам. В 2017 году мы получили свидетельство об исключительном праве наименования места происхождения товара, тем самым зафиксировав особые свойства коломенской пастилы, ее разновидности (плотная и рыхлая), натуральность, отсутствие муки, жиров, крахмала, красителей, консервантов, усилителей вкуса.

- Вы пробовали когда-нибудь продукцию конкурентов?

- Не буду вставать в оценочную позицию, говорить, хуже она или лучше. Повторю лишь одно - это не оригинальная коломенская пастила.

- А правда, что вы ради нее, оригинальной, родину продали?

- В первый раз слышу. Такого мне еще никто не говорил.

- Цитата из фильма "Гараж". Там герой ради покупки машины отдал родительский дом, а вы, насколько понимаю, квартиру?

- Ну да, было, когда открывали первый музей. Хотя всё не так трагично, как пытаетесь изобразить. Мы же не переселились с семьей на вокзал. Квартира отошла мне по наследству, но у нас оставалось и другое жилье в Воскресенске.

- А муж как на всё это смотрел?

- Думаю, переживал, но никогда ничего не запрещал. Чувствовал во мне долю здорового авантюризма, на который сам не мог решиться. Наверно, поэтому Сергей и поддерживал, культивировал во мне смелость с первого проекта, который делала с Колей Полисским в 2006 году в усадьбе Кривякино. Уже говорила вам об этом...

- Сыновья помогают?

- Обязательно. Леня, ему летом исполнится двадцать два года, правда, еще учится в институте. Это главная его работа. А Яков, которому в апреле будет тридцать пять, реально моя правая рука. Он взял на себя все производственные и экономические вопросы нашей компании.

О яблоке раздора

- Расскажите про яблоко раздора. О расставании с Еленой Дмитриевой, бывшей товаркой.

- Раз уж спросили, отвечу, но впредь постараюсь не касаться этой темы в публичном поле. По-прежнему все слишком болезненно и остро...

У нас получилось абсолютно по классике, как описывают в учебниках по бизнесу: семь лет партнерства частенько заканчиваются разрывом. Прямо-таки критический срок.

- Расстались плохо?

- Процесс тянулся мучительно трудно. Несколько долгих лет. Никому не пожелаю подобного. Вместо того чтобы наслаждаться жизнью, дышать полной грудью, приходилось бегать по судам.

- Не общаетесь сейчас с Еленой?

- Мы редко пересекаемся. При встрече, конечно, здороваемся, хотя для тепла пока не наросли новые клетки. Возможно, это и случится однажды. Не знаю.

- Допускаете?

- Когда расходились, Лена сказала, мол, что ты так переживаешь, мы вместе еще фестиваль проведем. Легко так произнесла...

- Как вы разделили нажитое непосильным трудом?

- Моему бывшему партнеру досталась музейная фабрика с производством, а мне - кафе и музеи.

- Много времени вам понадобилось, чтобы заново наладить выпуск пастилы?

- Нет, быстро все организовала, поскольку знала технологический процесс от и до. С помещением повезло. Здесь, в посаде, долго стоял пустой дом с вывеской "Аренда". Шестьсот квадратных метров. Оказалось, собственники - бизнесмены из Москвы. Хотели открыть ресторан, но что-то у них не пошло. Потом была бильярдная, фитнес-клуб, СПА-салон... Ничего из запланированного не полетело из-за безумно высокой аренды. Я приехала в Москву, нашла хозяев и предложила цену в четыре раза меньше, зато гарантировала, что сниму всерьез и надолго. Мол, если заеду, скорее всего, уже не выеду оттуда. Ну, они и согласились.

С тех пор мы там. И картонажное производство разместили, и выпуск пастилы, и небольшой офис.

О поисках пути

- За прошедшие годы у вас не возникало желания развернуться и уйти?

- Не-а, никогда. Уже не смогла бы жить без этого - без пастилы, без музеев...

- Вам ведь не сразу удалось нащупать свою дорогу?

- К тридцати годам. Хотя я ничего особо не искала, сидела в тихой заводи - сначала за родителями, потом за мужем. Вела образ жизни размеренный, понятный, монотонный. Оглядываюсь, и такое ощущение, будто спала, дремала. Конечно, везение, что нашла свое, то, что позволяет жить интересно, разнообразно.

- Для вас это бизнес?

- Скорее, хобби, приносящее доход. И мое окружение думает похожим образом. Строя планы и решая, куда дальше двигаться, никогда не начинаем с подсчетов, какие будут выгоды и бенефиты. Мы точно не из тех коммерсантов, которые все делают ради прибыли.

Например, ни один здравомыслящий бизнесмен не взял бы в аренду помещение в четвертой степени разрушения.

- О чем речь?

- Первое здание под музей коломенской пастилы досталось нам в 2009 году без электричества, воды и отопления. А потом и "Шелковая фабрика". Советские строительные цеха, где пол в солярке, а окна выбиты. Ну кто на такое позарится? И помещение под музей "Калачная" тоже реставрировали. А это всегда долгий и дорогой путь. Одни разрешительные документы стоят миллионы рублей. Хорошо, что мы уже нарастили какие-то мышцы в работе с памятниками архитектуры, последнюю экспертизу смогли получить за полгода, что по обычным меркам считается рекордно быстро.

Тут ведь как? Что-то неверно оформил, весь пакет бумаг возвращают. А это еще дополнительные сорок пять суток на правки и прохождение всех процедур по новому кругу...

О новом погружении

- Вы сейчас говорите о каком-то конкретном объекте?

- Да, о доме купцов Сурановых по адресу Посадская,13. Собираемся открыть там новый музей 30 июня 2023 года. Заранее вас приглашаю. Так уверенно и нагло называю конкретную дату, поскольку у нас обязательства по гранту. Мы работаем над проектом каждый день. Большая команда.

- А что это будет?

- Нечто из ряда вон. Такого ни у кого нет. Не только в России, но, думаю, и в Европе. Заинтриговала?

- Умеете!

- Как-то была в Лондоне в особняке Денниса Сиверса. Внутри обстановка совершенно нетронутая. Входишь - и полное ощущение, будто владелец отлучился на минутку и сейчас вернется. На пороге строго предупреждают: "Внутри не разговаривать, вопросов не задавать, не фотографировать". Можно лишь посмотреть и выйти. Движешься по зданию как тень. Исторический дом с полным погружением. Там даже газовые горелки вместо освещения.

Мы решили пойти на несколько шагов дальше. Будем помещать наших посетителей в... 1890 год. На сутки, двое или трое. Как люди сами захотят.

- Почему именно в 1890-й?

- Богатый семейный архив именно за этот отрезок времени, который нам передала семья. Плюс в городе в том году происходили интересные события. Есть о чем рассказать, что прожить еще раз.

Когда много фактологического материала, можно разгуляться!

Дом на Посадской в безвозмездное пользование мы получили волею судеб. Губернатор Подмосковья Андрей Воробьев откликнулся на мою просьбу. Музей пастилы теснился на семидесяти квадратных метрах, а рядом стоял принадлежавший областному правительству и занятый подразделением Мосавтодора особняк, где хранились... светофоры. Представляете? Здание 1799 года постройки - и светофоры! Будто другого места нет, попроще.

Конечно, дом был не в лучшем состоянии, руинированный. С нашим архитектором Ольгой Бурлаковой мы несколько лет делали проект реставрации. Наконец завершили. Потом на конкурсной основе получили грант президентского фонда культурных инициатив на создание музея "Жизнь коломенская. Не игра".

Чтобы подготовить людей к такому перемещению в прошлое, необходим предваряющий цикл лекций и практик. Надо заранее снять у гостей все вопросы. С профессионалами прорабатывали идею до мелочей - одежда конца девятнадцатого века, культура быта, приготовление еды, работа в саду...

Смысл именно в полном погружении в реалии 1890 года. Вплоть до того, что человек, покупая билет в музей и переступая его порог, будет оставлять снаружи все личные вещи. Не только мобильный телефон, но даже... одежду. Планируем выдавать каждому посетителю индивидуальный комплект. Чтобы можно было прожить при свечах и керосиновых лампах сутки или двое, что называется, кожей почувствовав время. Такой вот план. Смелый эксперимент. Подобного, повторяю, никто до нас еще не делал. Это похоже на ледокол "Ленин". Прокладываем дорогу сложно, трудоемко, зато так интересно! Оглянуться через плечо, посмотреть на других не получится - не на кого.

О чудесах

- Рискуете?

- Не привыкать! Главное, что нашли поддержку, получили тридцать миллионов рублей гранта ПФКИ. Сумма, надо сказать, невероятная, у нас такого никогда и близко не было. Особенно с учетом того, что предстояла реставрация здания.

Но это не единственное чудо, связанное с особняком на Посадской. Только приступили к реализации проекта, нашлись потомки купцов Сурановых. Оказалось, Андрей Матвеев и его семья живут в Чехове. Прекрасные люди! Сами приехали в Коломну, привезли архив - открытки, фотографии, письма... Столько интересного рассказали про историю рода, этого ни в одной библиотеке не найти. Как сон в руку, благословление свыше...

Потом в селе Бортниково Ступинского района, которое находится в семидесяти километрах от Коломны, мы обнаружили подлинные вещи из дома Сурановых. Их давно туда свезли, и они много лет лежали, никем не востребованные. А для нас это мемориальное богатство.

Прелесть ситуации в том, что не нужно ничего сочинять, выдумывать.

Исторический дом, архив семьи, подлинная мебель. Все это уникальный ресурс для создания музейного комплекса нового типа. Наверное, тоже стечение обстоятельств. Или наше везение. Трудно поверить, но сохранилась записная книжка (что-то вроде календаря), являющая собой меню на каждый день 1890 года!

Это означает, что людям, которые придут в музей "Жизнь коломенская. Не игра", нужно будет открыть книжицу, выбрать дату посещения и вместе с кухаркой готовить патриархальный обед в соответствии с временем года, календарными праздниками и постами. А на сладкое - сурановские десерты, что дописаны в календарь 1890 года от руки, торопливым почерком наискосок. Мы уже пробовали приготовить розанчики со сметанным кремом. Очень вкусно и необычно получилось!

- А вы-то ночь в музее проведете, Наталья Геннадьевна?

- Думаю, стану первой посетительницей, которая там заночует. А как иначе? Мы и Колю Полисского по той же причине раньше остальных гостей спустили с Петровской горки. На себе надо проверить перед тем, как другим предлагать...

Вот вы спрашивали, бизнес ли для меня все, чем занимаюсь. Нет, конечно!

И даже не работа, а постоянный драйв и сплошное удовольствие.

Меня же никто не заставляет. Всё только в радость...