План Ватутина

Уже в начале 1960-х годов в среде военных историков высказывалось мнение о допущенной командующим Воронежским фронтом генералом армии Николаем Федоровичем Ватутиным ошибке при прогнозировании шагов руководства немецкой группы армий (ГА) "Юг", противостоящей его войскам. Он якобы не совсем верно определил место нанесения противником главного удара и свои силы равномерно распределил по всему фронту. Это, как утверждалось, явилось определяющим фактором, из-за которого боевые действия в южной части Курской дуги развивались по негативному для нас сценарию.

Напомню, ГА "Юг" фельдмаршала Эриха фон Манштейна, начав наступление 5 июля 1943 года, за семь суток продвинувшись на 35 километров, полностью преодолела две наиболее укрепленные армейские полосы обороны, а во второй половине дня 11 июля практически пробила у Прохоровки и третью (тыловую) полосу. Для блокирования прорыва Ставка ВГК была вынуждена направить в этот район из своего резерва две гвардейские армии, три танковых и механизированных корпуса. В результате отражение немецкого наступления на юге завершилось лишь 23 августа. В то время как действовавшая в полосе соседнего Центрального фронта 9-я армия генерал-полковника Вальтера Моделя вклинилась в его рубеж лишь на 12-15 километров и уже 9 июля практически полностью была остановлена без привлечения стратегических резервов. А через двое суток фронт перешел в контрнаступление.

Эта точка зрения имела немало сторонников и противников. В спор включился даже Г. К. Жуков, принимавший непосредственное участие в разработке Курской стратегической оборонительной операции. Маршал подробно остановился на вопросах планирования обороны в южной части Курской дуги и подчеркнул, что "критика командующего Воронежским фронтом… построена без знания дела"¹.

Однако его доводы не всех убедили. В том числе и в силу того, что сам Жуков в этой части воспоминаний допустил ряд ошибок. Он, в частности, утверждал, что при подготовке операции 40-я и 38-я армии, которые удерживали левый фланг Воронежского фронта, получили незначительные силы артиллерии, а "танков в этих армиях имелось единицы"². В действительности положение было иным. Оба соединения к началу боев располагали 321 боевой машиной, в то время как 6-я гвардейская армия, находившаяся на направлении главного удара ГА "Юг", - 134³. Остроту спору придавали и критические высказывания о действиях Ватутина в мемуарах Манштейна. Книга была переведена на русский язык и небольшим тиражом (только для служебного пользования) напечатана Воениздатом еще в 1957 году.

Дискуссия не завершена и сегодня. Одна из причин - отсутствие подробной информации о замысле советского командования. Возможность понять замысел Ватутина появилась лишь после того, как в начале XXI века были рассекречены документы фронтовых и армейских фондов в ЦАМО РФ.

План обороны Воронежского фронта был сложным и многоуровневым. Он имел не одну, а как минимум две первостепенные задачи. Во-первых, остановить и обескровить противника на трех мощных армейских оборонительных полосах, хотя готовились еще и фронтовые. Во-вторых, подготовить благоприятные условия для перехода в контрнаступление в направлении Харькова и далее к Днепру, в том числе и удержать удобную для развертывания ударной группировки местность. Краеугольным камнем при построении рубежей войск в районе Курской дуги Ставка ВГК считала систему глубоко эшелонированных оборонительных полос глубиной до 300 километров. До этого момента фортификационных работ по укреплению столь значительной территории на советско-германском фронте ни одна из сторон не проводила.

Однако на юге помимо этого Ватутин решил применить еще один очень интересный и, как показали дальнейшие события, эффективный тактический прием для раскола нацеленного на Курск ударного клина ГА "Юг" - создание мощного узла сопротивления на смежных флангах двух группировок Манштейна: 4-й танковой армии (ТА) и армейской группы генерала танковых войск В. Кемпфа (АГ "Кемпф").

Исходя из конфигурации линии фронта, сложившейся в конце марта, за точку отсчета командующий принял два на тот момент очевидных обстоятельства. Во-первых, главной задачей немцев на первом этапе было прорваться в район Курска и "окружить наши войска, расположенные западнее линии Белгород - Курск"⁴. Во-вторых, наиболее удобные участки для действия их мобильных соединений в полосе фронта располагались на его левом крыле: вдоль дороги Белгород - Обоянь, местность по линии Белгород, Яковлево, Прохоровка, Марьино и между реками Северский Донец и Разумная (в направлении на город Короча и село Скородное).

С учетом этого Ватутин предполагал, что неприятель попытается при поддержке авиации протаранить танковыми клиньями позиции войск сразу двух объединений: 6-й гвардейской армии генерал-лейтенанта И. М. Чистякова и 7-й гвардейской армии генерал-лейтенанта М. С. Шумилова, которые удерживали участок в центре и на левом крыле фронта протяженностью примерно 111 километров, или 46,3 процента его полосы по начертанию переднего края.

Участок обороны 183-й стрелковой дивизии. Фото: из архива Родины

Поэтому командующий предложил не растягивать имеющиеся силы по всему фронту, а направить основные усилия на укрепление левого фланга (164 км), выдвинув сюда в первый эшелон три общевойсковые армии (40, 6-ю и 7-ю гвардейские), а во второй - танковую (1-я ТА) и общевойсковую армии (69-я). Кроме того, сюда же предлагалось нацелить общевойсковой (35-й гвардейский стрелковый корпус), подвижной (5-й и 2-й гвардейские танковые корпуса) и противотанковые резервы фронта. Таким образом, главные силы фронта - 22 стрелковых дивизий из 35 - Ватутин решил сосредоточить на обоянском и корочанском направлениях.

Эта идея была обсуждена в начале апреля с первым заместителем наркома обороны СССР маршалом Жуковым и начальником Генштаба маршалом А. М. Василевским, которые в это время по заданию Сталина находились на Воронежском фронте. Как вспоминал Жуков, после детального анализа обстановки и данных разведки Москва согласилась с мнением командующего о том, что неприятель главные силы бросит для прорыва обороны сразу двух армий⁵.

В дальнейшем этот план претерпел ряд изменений, разрабатывались несколько его вариантов. Тем не менее Ватутин не менял оценки относительно районов нанесения главного удара немцами и места нахождения главных сил фронта перед битвой. Поэтому можно с уверенностью утверждать, что его расчеты явились определяющими для выстраивания советской обороны на южном фасе Курской дуги и, как показали дальнейшие события, оказались точными.

В апреле в Москве было принято одно важное решение, которое напрямую повлияло на процесс планирования обороны Воронежского фронта. Ставка и Генштаб пришли к ошибочному выводу, что наиболее крупную группировку неприятель сосредотачивает перед войсками Рокоссовского, поэтому ему были выделены значительно большие силы и средства, чем Ватутину, особенно артиллерии. С учетом этого перед Военным советом фронта встали две серьезные проблемы. Во-первых, каким образом наиболее рационально использовать имеющиеся средства, чтобы не допустить глубокого вклинения врага в первые несколько суток наступления, когда его ударная группировка будет наиболее сильной. Во-вторых, как снизить пробивную мощь танковых соединений, заставить немецкое командование распылять силы танковых клиньев по всему фронту, а не концентрировать их на острие главного удара.

Анализ архивных документов свидетельствует, что принципиальная схема блокирования 4-й ТА генерал-полковника Г. Гота, которая должна была нанести удар от Белгорода на Курск, и АГ "Кемпф", получившей задачу двигаться от Белгорода через Корочу на Скородное, выглядела следующим образом. Для Манштейна было крайне важно, чтобы с первых дней обе группировки двигались с одной скоростью и единым фронтом. Это осложнило бы маневр советской стороне и позволило бы наступающим экономить силы и тем самым создавало условия не только для быстрого преодоления обороны 6-й и 7-й гвардейских армий, но и расширения коридора прорыва.

Поэтому войскам фронта требовалось как можно дольше удерживать 4-ю ТА на главной полосе армии Чистякова, выбивая в первую очередь бронетехнику. С этой целью Ватутин предполагал передать ей значительно больше артиллерии и других противотанковых средств, чем другим армиям первого эшелона, а полосу максимально "нафаршировать" инженерными заграждениями, создав образец современного полевого укрепления с учетом боевого опыта и передовых разработок.

Учитывая, что первый удар будет сильным, и существует вероятность прорыва, также было решено уже на второй, максимум третий день операции выдвинуть на вторую полосу 6-й гвардейской армии войска 1-й ТА. Трем ее танковым и механизированным корпусам предстояло усилить оборону в излучине реки Пена и "бронированным щитом" перекрыть коридор между реками Пена и Липовый Донец по линии Сырцево - урочище Изотово - Яковлево - Большие Маячки, через который немцы должны двинуться от Белгорода на север - к Обояни или на северо-восток - к Прохоровке.

Вместе с тем командующему 40-й армией генерал-лейтенанту К. С. Москаленко поручалось разработать несколько контрударов на своем левом фланге в направлении полосы 6-й гвардейской армии. Если бы танковые дивизии Гота прорвали оборону ее первого эшелона, то соединения Москаленко, ударив по левому крылу 4-й ТА, должны были оттянуть часть ее соединений на себя и совместно с 1-й ТА сковать их. Именно с этой целью командарму были переданы значительные силы артиллерии и танков. По их численности 40-я армия была на третьем месте среди шести армий фронта.

Кроме того, в случае обострения обстановки одновременно предстояло перейти в контрудар по правому крылу 69-й армии генерал-лейтенанта B. Д. Крюченкина. Таким образом, Ватутин рассчитывал, что 6-7 июля 1943 года ударный клин ГА "Юг" на обоянском направлении будет остановлен "бронированным щитом" 1-й ТА, а его фланги попадут в мощные "клещи" 40-й и 69-й армий. При этом неприятель будет вынужден по-прежнему вести тяжелые бои и с дивизиями 6-й гвардейской армии.

Советское командование не имело точных данных о силах, которые Манштейн планировал привлечь для нанесения главного удара, потому опасность прорыва даже через "огненный коридор" четырех армий существовала. Чтобы снизить ее и в случае прорыва второго эшелона 6-й гвардейской армии, танковые дивизии Гота не смогли выйти на оперативный простор, было необходимо надежно заблокировать группировку, действовавшую перед 7-й гвардейской армией (АГ "Кемпф", корочанское направление). В этом случае противник, обладая даже очень значительными силами, не сможет прорвать оборону фронта на всю глубину.

На тот случай, если немцы после прорыва бросят в бой мощные резервы, готовились большие резервы и у нас. В апреле за стыком Центрального и Воронежского фронтов начал формироваться Степной военный округ.

Этот вариант - если с подходом резервов ГА "Юг" группировка Кемпфа не будет заблокирована - рассматривался Москвой очень подробно и считался худшим. Распыление стратегических резервов (Степной фронт), поставило бы под вопрос запланированное освобождение Украины в 1943 году. Поэтому было крайне важно не допустить объединения в единый кулак группировок Гота и Кемпфа, развести их уже с первых дней операции и заставить немецкое командование тратить силы на прикрытие не двух флангов (в случае единого клина), а четырех.

Следовательно, надежная оборона корочанского направления имела не меньшее значение для успеха операции, чем отражение удара на обоянском. Ватутин считал, что эту задачу необходимо решать так. Во-первых, надежно укрепить рубеж 7-й гвардейской армии по всему фронту, чтобы ни в коем случае не допустить движения немцев через ее полосу с той же скоростью, с которой будет прорываться 4-я ТА. Местность для обороны у Белгорода была более благоприятной, чем у Обоянского шоссе. Гвардейцы окопались на левом, восточном, берегу реки Северский Донец, а немцы - на правом. Река существенно усиливала позиции наших войск. И лишь в одном месте, в районе Старого Города, противоборствующие стороны имели непосредственное соприкосновение.

Подразделение 7-й гвардейской армии оборудует полосу обороны. Фото: из архива Родины

Армия получила значительные силы бронетехники для непосредственной поддержки пехоты - 256 танков и САУ. С началом боев было запланировано выдвижение в ее полосу из фронтового резерва и 2-го гвардейского Тацинского танкового корпуса (227 танков). В общей сложности это составляло около 75% от боевого состава 1-й ТА. Кроме того, задачу по удержанию группы Кемпфа планировалось решить не только силами 7-й гвардейской армии, но и при содействии 69-й армии или с ее позиций фронтовыми резервами.

Во-вторых, командующий решил создать непреодолимое препятствие на стыке 6-й и 7-й гвардейских армий. Удар по смежным флангам - самый распространенный и эффективный прием прорыва при наступлении. Ватутин же решил использовать его в ходе обороны. Он учел, что за передним краем дивизий первой линии армий Чистякова и Шумилова располагалось трудно проходимое заболоченное место - слияние рек Северского и Липового Донца. Именно здесь он определил стык армий и, кроме того, планировал укрепить этот участок (Ерик - Черная Поляна - Старый Город - ИТК) большим количеством артиллерии. К концу июня 1943 года в двух дивизиях, удерживавших стык этих армий (375-я и 81-я гвардейская стрелковые дивизии), была создана плотность 19-23 орудийных ствола на километр⁶. Столь высокого показателя не было ни на одном участке фронта.

Вместе с тем между поймами рек была сосредоточена 69-я армия для прикрытия все того же стыка армий. В результате естественное препятствие - междуречье Северского и Липового Донца, которое выглядит как клин, направленный острием к переднему краю нашей обороны, - усилиями войск должно было превратиться в клинообразный укрепленный узел сопротивления. Следовательно, если войска Гота и Кемпфа не смогут преодолеть рубеж 375-й и 81-й гвардейской стрелковых дивизий, они будут вынуждены обойти его, а значит, единый фронт наступления ГА "Юг" будет расколот на два самостоятельных направления, а правый фланг 4-й ТА и левый фланг АГ "Кемпф" попадут под удар 69-й армии.

Вместе с тем армия Крюченкина должна была сыграть и еще одну важную роль. Если замысел удалось бы реализовать, то после того как войска ГА "Юг" исчерпают свой наступательный потенциал, именно в междуречье Донца предполагалось сосредоточить ударную группировку Степного фронта с задачей: ударом под основание клина 4-й ТА отсечь ее дивизии, действующие на обоянском направлении, и разгромить их, после чего обоим фронтам, Воронежскому и Степному, предстояло перейти в контрнаступление через Белгород на Харьков.

Но проблема заключалась в том, что 69-я армия была самым слабым объединением Воронежского фронта. Даже к моменту начала Курской битвы в ней не было завершено переформирование и пополнение соединений. Учитывая это, руководство фронтом в конце апреля приказало генерал-лейтенанту С. Г. Горячеву, командиру резервного 35-го гвардейского стрелкового корпуса, наладить взаимодействие со штабом Крюченкина, чтобы его войска в любой момент могли быть включены в состав этой армии. Позиции корпуса располагались в 15-25 км за полосой 69-й армии и составляли как бы ее второй эшелон. Корпус Горячева имел три стрелковых дивизии. Хотя они и были сформированы только в апреле 1943 года, к началу боев их численность довели до полного штата.

Ватутин сделал все от него зависящее для усиления армии и поэтому рассчитывал, что, приняв на себя первый удар неприятеля, 6-я и 7-я гвардейские армии во взаимодействии с 1-й ТА нанесут ему серьезные потери, а войска 69-й армии должны столкнуться уже с обескровленными и измотанными вражескими соединениями. Однако эта часть плана командующего фронтом оказалась наиболее слабо просчитана. Надежды на стойкость войск Крюченкина и Горячева оказались завышены, а командный состав их дивизий, назначенный на свои должности в основном весной 1943-го, оказался не в состоянии не только выполнить боевые задачи, но в ряде случаев даже исполнять свои элементарные обязанности.

А теперь рассмотрим соотношение сил в полосе обороны Воронежского фронта и на направлении главного удара ГА "Юг". В советской историографии был проведен анализ лишь общей численности сил и средств, привлекавшихся обеими сторонами для проведения Курской битвы. Однако введенные в научный оборот в конце 1990-х годов новые источники, в первую очередь о численности войск Манштейна, свидетельствуют, что цифры советских ученых были не совсем точны.

К примеру, ранее для вычислений использовалась численность не только всей 9-й армии, но и всей 2-й ТА⁷, хотя последняя в реализации плана "Цитадель" всеми своими соединениями не участвовала. В результате увеличение сил вермахта составляло около 120 тысяч человек. Кроме того, в научных публикациях допускалось заметное завышение цифры боевого состава Воронежского фронта в людях (в отдельных публикациях более чем на 48 тысяч) и занижение общей численности бронетехники обоих фронтов (более чем на 200 единиц)⁸.

О причинах этого рассказал в личной беседе с автором в 1999 году один из ведущих советских специалистов по Курской битве кандидат исторических наук, полковник Г. А. Колтунов. Он утверждал, что отсутствие доступа к немецким документам, хранившимся в зарубежных архивах, не давало возможности нашим ученым провести реальную оценку соотношения сил перед началом битвы как на стратегическом уровне (фронты группы армий), так и на отдельных участках фронтов, удерживавших Курский выступ. А проблема неточных данных по советским войскам была связана с тем, что база оперативных документов войск, участвовавших в битве, не была сформирована. Поэтому исследования проводились в основном по отчетным документам фронтов, поступавшим в Генштаб после операции, из-за чего в научных публикациях допускались ошибки.

Обратимся к данным, которые удалось обнаружить автору в ЦАМО в последнее время. Итак, на 5 июля 1943 года Воронежский фронт имел в строевых частях (боевой состав) 417 451 человека, в том числе 373 396 красноармейцев и младших командиров. Войска получили 4281 противотанковое и полевое орудие, 426 зениток, 6437 минометов, 12 933 противотанковых ружья⁹ и 1853 танка¹⁰.

Учитывая, что ГА "Юг" действовала не только против Воронежского, но и против Юго-Западного и Южного фронтов, приведу цифры лишь по 4-й ТА и АГ "Кемпф", которые были сосредоточены главными силами перед фронтом Ватутина. К началу июля оба объединения имели 349 097 человек, в том числе 4-я ТА - 223 097, а также 1261 танк (4-я ТА - 917), 458 штурмовых орудий (4-я ТА - 249), 1134 орудия и реактивных минометов (4-я ТА - 514 и 177 соответственно)¹¹. Точных данных о составе 4-й ТА обнаружить не удалось, но в ее боевых частях должны были состоять свыше 118 000 человек. Это были значительные силы, в распоряжении Гота и Кемпфа находилось 52,5 процента танков и 44,2 процента штурмовых орудий, числившихся в соединениях германского Восточного фронта на 30 июня 1943 года¹².

В наших боевых частях на обоянском направлении находилось всего 239 378 человек, 6099 орудий и минометов и 1204 танка¹³. Следовательно, на этих направлениях РККА имела личного состава (в боевых частях) в два раза больше, чем противник, танков - в 1,3, орудий полевой артиллерии и противотанковых - в 8,8. Примерно такая же ситуация складывалась и на корочанском направлении.

Первые ощутимые результаты замысел Ватутина принес уже в первые дни немецкого наступления под Курском. Благодаря обдуманному и хорошо адаптированному плану обороны с первого дня операции "Цитадель" войска 4-й ТА и АГ "Кемпф", как и предполагало советское командование, не смогли сохранить единый фронт наступления и начали двигаться по двум расходящимся направлениям. Между их смежными флангами образовался большой выступ - мощный рубеж 69-й армии.

К исходу пятого дня боев общие потери бронетехники А "Юг" достигли 66 процентов - самый высокий показатель за весь период операции "Цитадель", а армии Гота и Кемпфа оказались надежно скованы на второй армейской полосе обороны. Именно это заставило Манштейна 9 июля менять планы и сосредотачивать основные усилия на решении не оперативной, а лишь тактической задачи - ликвидации угрозы флангам 4-й ТА. После этого трудно согласится с теми исследователями, которые, не вникая в суть плана обороны Воронежского фронта, повторяют байки из книги Манштейна о слабости и некомпетентности нашего руководства.

Еще одна немаловажная деталь. Приняв на себя удар более мощной вражеской группировки, чем войска Рокоссовского, Воронежский фронт более трех суток обходился собственными силами. И только в 14.00 8 июля было брошено в бой первое крупное соединение, переданное Ставкой ВГК, - 2-й танковый корпус, а 10-й танковый корпус перешел к активным действиям лишь во второй половине дня 9 июля. Подошедший же из Степного фронта 13 июля в район Корочи 1-й механизированный корпус основными силами в оборонительных боях участия не принимал.

Что же касается двух гвардейских армий, о которых часто упоминают критики Ватутина, то они непосредственно вступили в бой в полосе фронта: 5-я гвардейская армия лишь на рассвете 11 июля, а 5-я гвардейская ТА - утром 12 июля. Таким образом, в наиболее тяжелый момент, когда противник вел наступление свежими соединениями, Ватутин сумел удержать ситуацию под контролем без привлечения стратегических резервов, с большим мастерством используя все особенности оборонительных полос и искусно маневрируя силами и средствами. Увы, и они имели не безграничный запас прочности, ведь бороться приходилось с лучшей армией Европы.

• _{1. Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. Т. 3. М. 1990. С. 56.}
• _{2. Там же. С. 55}
• _{3. Замулин В. Н. Курский излом. M. 2007. С. 922-925.}
• _{4. Гланц Д., Хауз Д. Курская битва. Решающий поворотный пункт второй мировой войны. М. 2006. С. 389.}
• _{5. Жуков Г. К. Указ. соч. С. 55.}
• _{6. Замулин В. Н. Забытое сражение Огненной дуги. М. 2009. С. 24.}
• _{7. Колтунов Г. А., Соловьев Б. Г. Курская битва. М. 1970. С. 95.}
• _{8. Курская битва. М. 1970. Приложение № 5.}
• _{9. ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 341. Л. б/н.}
• _{10. Там же. Д. 426. Л. б/н.}
• _{11. Гланц Д., Хауз Д. Указ. соч. С. 356.}
• _{12. Ньюто С. Курская битва. Немецкий взгляд. М. 2006. С. 522.}
• _{13. ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 426. Л. б/н.}