#Литературный салон Родины
Лариса Рейснер. Красивое и безобразное лицо революции
Ее любили близкие, дальние, даже самые далекие. В Москве, Берлине, Кабуле. О кончине ее скорбели Троцкий, Бухарин, Киров, и, представьте, Мандельштам, Ахматова и Пастернак. А через два года могила ее на Ваганькове была утеряна. Сровнялась с землей
Пять домов Москвы, где сошлись бессмертные рифмы и ноты
Мы смеемся, когда заслышим спор: что все-таки было первично - яйцо, вдруг подорожавшее под Новый год, или все-таки курица, снесшая его? Неразрешимое, кажется, противоречие. Но ведь так же неразрешимо и противоречие с песнями, которые мы поем? Что было сначала: слова к песне или романсу, или музыка, вдруг заскулившая без слов?
